Хотелось громко хрюкнуть, так смешно стало. Но за хрюк остроухие могут и копьем в глаз, а пока рано. Чынхыз уже успел подумать и о том, как так получилось (не придумал) и о жене (взгрустнулось), и о том, что до степи уже недалече, если судить о том, как мышцы ног уже разогрелись.
Степь это плохо, степь это значит скоро смерть.
Умирать Чынхыз не хотел, к него ещё загон для животных не достроен. И знакомый орк из племени Каменного Тесака обещал в следующий раз на обмен особые кандалы принести, чтобы аж чародеев в них водить можно было бы. Говорят, некоторые из работорговце за чародеев могут таньга по весу отсыпать. А веса в Чынхызе очень даже много, так что на такую кучу монет можно и себе двурогого зверя купить, и жене, и ещё останется.
А без них проще дать тесаком по темечку магику, да и все. Кому он колдующий нужен?
Ах да... Степь. Чинхыз облизал свои внушительные клыки. До Степи идти не хочется, посланием становиться. Это какой позор, что им, что женам, у которых такие неудачливые охотники. Мало того, что поймали, так ещё топали сами, как покорные яки. Уж лучше если помирать, то не так.
Дождался Чынхыз, пока косившийся на него эльф отвернется, да клыки оскалил свои, они у него внушительные, не хуже ножей, да рванул кандалы и столько силы вложил, что дохленькое железо только и смогло жалобно скрипнуть, прежде чем разлетелись оковы. Глянул влево, шаман-пироман, рывком содрал с его мелких лапок оковы, даже не спрашивая. Глянул вправо, телега, а на телеге его сеть лежит, для добычи. С утяжелителями и прочная, не чета этим оковам. Чынхыз сразу понял, что нельзя дать магу снова этот паскудный сон наколдовать, так что раскрутил выдернутую с телеги сеть над головой и метнув - поймал в неё остроухого чародея.