Безжизненные улицы, забитые наглухо провалы окон, темнеющие сквозь туман будто позеленевшие от времени медяки на глазах покойника. Когда-то в далеком, бесконечно далеком детстве Эрнесто любил представлять, что все люди вокруг исчезли, и он один ходит по пустым улицам, сует любопытный нос под прилавки торговцев, заглядывает в окна. Теперь, спустя столько лет, детская мечта воплотилась в жизнь. Вот только оказалось это вовсе не так весело.
- Боюсь, доходец нам тут не светит, - вполголоса ответил Вергара на шутку - это же была шутка? - графа, задумчиво разглядывая крыши заброшенных домов, сплошь покрытые черной сажей воронья, - Эти господа, думается, неохотно станут платить за жилье. И определенно уже привыкли где-то харчевать, так что нас и тут кто-то опередил.
Разве что открыть ресторанчик "Тысяча и одно блюдо из черной гримфолдской птицы", мрачно подумал Эрнесто про себя. Вороны жирные, как куропатки. В обнищавшем по естественным причинам городе такие бы не зажились. Зандагарцу довелось охотиться в трущобах, где никто не ведет счет человеческим жизням и определенные сорта нечисти этим охотно пользуются. Там, как правило, даже крысы и голуби не чувствуют себя в безопасности, потому что конкуренцию уличным котам составляют куда более опасные уличные дети. А здесь... хм. Словно и не город, а свежий могильник. Интересно, интересно.
Тем временем среди охотников начала происходить некоторая активность. И источником этих кругов на зыбкой воде социальной организации группы был, разумеется, его сиятельство Элиас Норфолк, которого Вергара про себя привык именовать попросту Графом.
- Лорд Норфолк, - не особо стараясь скрывать раздраженный тон, сказал Эрнесто, которому претила подобная прямо таки патологическая страсть к интриганству. - Быть может, стоит сообщить о ваших планах всем? Если они у вас, конечно, есть, и вы с дамами сейчас шепчетесь не о тонкостях делопроизводства в мертвых городах.