НЕДЕЛЯ ВТОРАЯ. ПРАЗДНЕСТВО
- Ч-что это за шум за стеной? Ик! Да ты, парень, как с луны свалился! Или из Тракая приехал, не знаю уж, что хуже! Это не Орден пришел с боем, не попы крестный ход затеяли – то народ гродненский веселием полон! Гуляют… и-ик! …все, от мала до велика, и я тоже. Как почему! Так славный добрый пан юси... юцы… законник, в общем, Казимир Будикидович, память предка своего почитает, а вместе с ним и нас, простых людишек. Г'рит, дескать, хочет, чтоб все о Будикиде ентом знали, да о потомках евонных. Ну так чего бы не вспомнить, - бульк!, - тем паче что бесплатно наливают. Так что ты, хлопчик, не менжуйся, а ходи або до площади центральной – тама сейчас скоморохи выступают, або за ворота городские, на поле Ярморочное – тама и ряды торговые, и все, что душеньке угодно. А коли до вечору не упадешь, то и на реченьку можно сходить: тама такое бууудет…
Ежели мы с вами, наслушавшись старого пьяницы, осоловело навалившегося на выщербленный и изрезанный десятками символов и надписей стол в корчме, выйдем на широкую улицу, то, щурясь от яркого солнца, увидим чуть вдалеке, на перекрестке, нескольких громкоголосых зазывал, оповещающих всех, у кого есть уши, что славный пан Казимир подарил Гродно в эту нелегкую годину замечательный денек отдыха. Таковые группки глашатых, как мы вскоре выясним, разбросаны тут и там – чтобы никто из горожан не остался в неведении ни о празднестве, ни о благодетеле. Вон, впереди идет почтенное семейство, возглавляемое пышноусым мужчиной, нацепившим на себя по такому случаю нарядную белую рубаху вместо обычной грязно-серой, да дородной матроной в цветастом платке – пойдем за ними, чтобы не отстать.
Наши невольные проводники пришли на центральную площадь, где обыкновенно кипит торжище. Но сегодня купцы перебрались за пределы городских стен, и лишь немногие продают свои товары тем, кто пришел посмотреть на огроменный балаган, где сейчас показывают сценку про Лиса и глупых собак. Матрона с выводком детишек отправилась туда, не стесняясь прокладывать себе дорогу локтями, а ее благоверный приотстал, задержавшись у повозки с несколькими здоровыми бочками. Короткий разговор со служкой, и мужчина, подергивая ус, выбирает между пивом, вином и сливовицей. Остановив выбор на последней, он с громким хэканьем опрокидывает в себя килишку, гаркает после подсказки возчика громкое «слава Бидикиду-герою», и утеревшись, довольный, уходит. Еще бы, какой литвин откажется выпить задарма! Выпьем и мы, но чего полегче: в отличие от приведшей нас к площади семьи, мы еще хотим погулять.
Внезапно наше внимание привлекают громкие стоны и смех, доносящиеся в стороне, там, где обычно стоят загородки Воловьего угла. Подойдем? Протиснувшись сквозь толпу, состоящую в основном из молодежи, мы видим блестящий столб, на самом верху которого, ах!, стоят прекрасные расписные девичьи черевички. Все оказывается проще простого: тот умелец, что сможет их достать, может прямо тут преподнести их своей панночке. Звучит несложно, и к тому же выискался новый претендент. Постоим, посмотрим. Светловолосый красивый росич скидывает рубаху, вызывая у девиц восхищенный вздох, а у мужчин, легкую зависть. Скинув и сапожки, он подпрыгивает к столбу, обняв его руками и ногами и… начинает скользить вниз! Столб обмазан маслом, и простая на первый взгляд задача становится куда как сложнее. Парубок несколькими мощными рывками еще как-то умудряется подняться наверх, и до обувки уже рукой подать. Но при попытке отнять руку, чтобы схватить приз, он скатывается вниз, ругаясь на чем свет стоит. Окружающие хохочут, приятели невезучего парня утешают его. Ну а мы, пожалуй, пойдем дальше.
Миновав вынесенные на улицу столы, где любители попытать удачу играют в кости, мы войдем под обширный шатер, где несколько женщин с азартом не меньшим, чем у игроков, что-то вышивают. Поговорив с богато одетой девушкой, оказавшейся служанкой в доме юстициария, мы узнаем, что здесь шьют на котту герб Будикидовичей, и у кого выйдет достойнее, того одарят мотком серебряных нитей – приз, за который стоит побороться. Покинув шатер, мы видим, что балаганщики сменились на скоморохов, веселящих публику различнейшими представлениями: например сейчас мы можем видеть сценку о том, как славный Будикид изгнал из леса волка самых что ни на есть медвежьих пропорций. А в стороне несколько артистов уже наряжаются в некое подобие рыцарских доспехов, котты поверх которых подозрительно напоминают орденские. Им, видимо, суждено стать следующими жертвами главного героя. Оставив зрителей наблюдать, мы двинемся дальше, через распахнутые ворота на обширное поле, где сейчас раскинула свои ряды ярмарка…
Ах, чего тут только нет! Прослышав о празднестве, все окрестные купцы стеклись к Гродно, и теперь прилавки просто ломятся от товаров! Ткани и ювелирные украшения, оружие и обереги, детские игрушки и выпечка – от богатства глаза разбегаются! А мы, пожалуй, купим пару колдунов, завернутых в лопуховый лист, у полесской крестьянки, и пойдем гулять дальше. Вон в стороне под раскидистым дубом белобородый старец ведет сказ о дикой охоте княза Стаха, что Гедыминов престол пытался оспорить, и от жуткой истории слушатели бледнеют. Чуть дальше – смех и веселье: юнцы показывают удаль молодецкую, состязаясь, кто дальше бревно бросит. И немаленькое, попрошу заметить! А еще дальше лучники устроили состязание за чашу, полную доверху монетами – тоже есть чем полюбоваться. А устанешь – на самом краю поля еще один балаган, на сей раз – с лавками. Можно выпить киселю и закусить, пока перед глазами разворачивается новое смешное действо.
А коли горло промочить захочется, так тут те же повозки, что и в городе. Пожалуй, к ним нам и надо. Попросим плеснуть пивка в здоровенную кружку, вместе со всеми прокричим славу Будикиду и дому его и поспешим туда, где собирается большой хоровод. Сейчас время отдыхать и веселиться, а не уподобляться мрачным городским стражникам, которым и выпить нельзя, и за порядком надо следить пуще прежнего. Но то их забота, а пока…
Долгих и лет и многой славы Казимиру из Будикидовичей!!!