Поискать торговца либо кузнеца, товара у которого будет не только в избытке, но и он еще будет отвечать минимального годным критериям, было задачей нетривиальной. У кого-то вроде и копий целый лес стоял, да сделаны они были так, словно продавец желал владельцам скорейшей смерти. У другого все клинки шли со смещенным к рукояти балансом – а значит, скорее сам устанешь, прежде чем противника зарубишь. С броней дело было получше, но тоже не сладко: большинство торговцев требуемой партией не обладали, и если и могли исполнить заказ, то либо нескоро, либо с бешенной надбавкой за срочность работы.
В итоге, определившись с желаниями пана Юхновича, остались только двое: Кшиштоф, рябой кузнец из Белостока, и обладатель роскошных вислых усов купец Щепан Янушайтис, один из подручных Юзефовича, которого за глаза, а иногда и в них иначе как Сомом не называли. Третий претендент должен был еще только прибыть – степенный и почтенный Доброслав из квартала русичей, мастер по кольчугам, или как еще называли таких редких умельцев – дрочило.
Почуявшие запах больших денег торговцы под злые взгляды менее удачливых коллег расположились прямо в лавке у Сома, закрытой по такому случаю от прочих посетителей, и под густое лидское пиво принялись обговаривать условия. Самый большой спор вышел у них по вопросу исключительности запросов Юхновичей: а чего стоит, например, и прочим панам расширить свои дружины? Вон, помощник Кшиштофа сам видел в трактире, как шляхтич Конрад, дядька молодого фон Корфа, с каким-то наемником тер. О чем – не ведомо, но вряд ли о прошлогоднем урожае озимых.
В итоге, не без помощи подоспевшего русича, сошлись на том, что покупатель достоин скидки. Не потому, что Юхновичи такие хорошие: просто увидев вооруженным один из противостоящих домов, прочие сами ринутся скупать, а там уже можно будет диктовать панам свои условия. Правда, на свой товар хитрый дрочило распространять это правило не стал: кольчуга – не меч, делается дольше, найти такую, что не расклепается от мощного удара сложно, а значит, и поблажек никаких не положено.
Но зато русича подкупила идея взять доспехи дружинников продавца на обслуживание. Разгладив окладистую бороду, Доброслав степенно кивнул, что предложение такое свидетельствует о серьезности намерений Якуба, и согласился даже немного уступить в цене: ежели заверят они у пана Тыверского соглашение о том, что за четверть сотни злотых в месяц (всего пол-злотого на одну кольчугу!) люди Юхновичей получат своевременный и бесплатный ремонт. И, конечно же, если потребуется к кольчуге бригантина или нормальный куяк, или же колонтарь надежный, то он, Доброслав, не зря прозванный Сильнорук, за это дело возьмется.
Итого, прикончив маленькую бадейку, достойные люди пришли к мнению, что Якуба уважить можно и нужно. Особенно с учетом долгосрочной перспективы сотрудничества, конечно. Кшиштов готов был поставить по полусотне всего оружия, где древо не менее важно, чем металл. Сом мог напрячь своих работников и выдавать по три десятка в неделю прочего оружия: клинков, ножей, клевцов. Ну а Доброслав мог выдать два десятка кольчуг хоть сейчас, и еще два десятка, доработанных из заготовок – через несколько дней.
***
- Ну коли хватит, то и глотку промочить не грех, - в тон ему откликнулся Мазур, - в «Корову и Седло» пойдем, или у тебя на примете что еще есть? Щас, только Малого кликну, и можно. Мало-ой!!!!
На вопль Лесневского откуда-то из-за разразившихся лаем клеток высунулся долговязый нескладный парнишка в мятой рубахе, крепко зевнувший и соловыми глазами осмотревшийся в попытке понять где он.
- Малой, я отойду, а ты присмотри тут.
- Агась, - парень, не торопясь, приступил к раскопкам внутри собственного носа.
- С места не двигай, даже если опорожнится захочешь. Цены знаешь, дальние клетки, что рядом с Косматым, не продавай.
- Агась, - все тот же безучастный ответ.
- Придет Вуйек просить деньги, шли к такой-то матери.
- Агась…
- Ты меня хоть слушашь, трясца на цебе!?
- Агась…
- Ну и холера с тобой! - отвернувшись, бросил Мазур, переключив внимание на Якуба - Пойдем, что ли?