За долгие годы Антанас усвоил вполне однозначную методику работы с цехом. Прежде всего каждому ясно, что он шляхтич. Эта часть вопросов не вызывает. Далее, каждому ясно что он вообще ни в каком месте не ремесленник, но возглавляет ремесленный цех. И наконец, хочешь собрать мастеров — тащи бочонок вина из семейного погреба. А потом ещё два, на улицу, поскольку простые члены цеха, а не капитаны, или олдерманы, как из называли в Германи, должны иметь возможность принять участие в собрании.
Неприятной неожиданностью стало отсутствие Юзефовича и его подопечных. Кажется, на сей раз жажда обрести возможности подвела торговца, и ему это бесспорно выйдет боком.
— Gloria Patri, et Filio, et Spiritui Sancto. Sicut erat in principio, et nunc et semper, et in saecula saeculorum. Amen.
Как подобает председателю первым прочитал молитву Волкович. Дождался дружного "Amen", и лишь потом дал знак садиться, сам оставшись стоять.
— Я созвал вас, братья, потому что великий князь назвал моё имя в качестве кандидата возглавить наше прекрасное княжество Гродненское. Само по себе это — уже ваша заслуга. Если бы не наша долгая и кропотливая совместная работа, не признанное всей Европой ваше мастерство, братья, мы бы никогда не были замечены. Поэтому я говорю вам — спасибо. Я просто старый калека, этот успех — ваш успех, и я сделаю всё от меня зависящее, чтобы вы пожали его плоды. В этом я клянусь перед Вами на святом Евангелии по нашему закону, клянусь Аустрой и Медейной, по закону отцов наших.
Поблагодарить цех за свой взлёт — стандартная процедура. Обычно после неё просят денег. Ну... Было бы ложью сказать, что это не входило в планы капитана.
— Братья, скоро Гродно будет нашим. Порядок, который я установлю, будет вашим порядком. Да, это потребует усилий. Потребует денег и людей, потребует вашей полной поддержки, но в результате вы, братья, получите то, чего желает ваша душа. Сегодня мы начинаем строительство нашего общего будущего в этом городе, в этой стране, новый порядок, когда трудящийся чувствует свои права и знает, что князь всегда защитит их прежде всего. И поскольку мне нужно знать ваши чаяния, вот о чем я прошу вас — соберитесь с мастерами, посоветуйтесь, как у нас принято, и пусть каждый цех составит бумагу, вроде уложения — и в бумаге той будет сказано, чего братья желают от нового Гродно, на каких условиях клянутся всячески поддерживать наше общее дело. Потом все эти бумаги мы соберём в одну, которую я и подпишу как свой зарок, дабы были вы уверены, что истинно, Антанас Волкович став князем сделает все так, как обещал, а именно даст вам всё, чего только не пожелаете. Скоро Гродно будет принадлежать вам! Принадлежать народу! Готовы ли вы сделать все ради будущего, которое будет вашим будущим, будущим ваших детей?! Готовы ли взять этот город, когда волей великого князя власть сама идёт к нам в руки?!
Настало время покончить с возвышенной частью и перейти к... Земной.
— Я не вижу здесь пана Юзефовича. Какие бы причины не побудили его пропустить наше собрание, заявляю публично — цех торговцев заслуживает голоса в нашем общем будущем. Передайте это мастерам цеха коли свидитесь, пусть знают, что мы к ним всегда относились по братски, и стало быть пусть тоже свои начертания дадут. А уж если они пожелают не дружить с нами, а воевать, то сами дураки, могли вместе с нами Гродно взять, все законы как надобно подправить, а решили жопы чесать. Но я рассуждаю так, уж если они нам победить помогут, то стало быть заслуживают нашей любви и право имеют. А будут вредить — так наши мастерские для них как воздух. Но конечно я верю, что пан Юзефович одумается и пришлёт своё начертание. Скоро, братья, мы с вами получим этот город. И тогда в нем останется место только для друзей наших — а уж с врагами мы разберёмся.
А дальше пусть пьют.
За здоровье князя, конечно.