Корис вышел из здания Биржи в состоянии глубокой задумчивости. Вляпываться в дела Темной Сети по его представлениям было последним делом, которым займется уважающий себя герой. Осталось только убедиться, что его позицию разделят товарищи, а он сам каким-то образом сможет не нажить себе врага, как в лице Халии лично, так и в лице всей Зентарим.
- Есть новости, - сообщил Корис Фрее и Рунольву на ходу, - обсудим где-нибудь за дальним столиком вместе с остальными. Все так, как я боялся с самого начала.
Корис приземлился за стол, где меланхольствовал драконид, убедился, что поблизости никого постороннего нет, и только после этого негромко начал рассказ, поставив руку так, чтобы даже при желании сказанное им невозможно было бы прочитать по губам.
- Как я и боялся, терки Арфистов и Зентарим не обошли Фандалин стороной. Халия работает на Темную сеть и планирует встать во главе города вместо Харбина. Обещает нам, при нашем желании на нее работать, места в воссозданной городской страже. Да, она планирует разорвать вассальный договор с Невервинтер, и сделать Фандалин независимым. Я ничего этого не говорил, - добавил он, смерив взглядом всех четверых, - я не хочу обнаружить себя в ориентировках "Их разыскивает Зентарим".
- Мы можем выбрать, на чьей мы стороне - у меня на руках расписка в том, что, согласись мы сопровождать Раскина к шахте и верни его в Фандалин живым и здоровым, мы получим сто пятьдесят сильверимунских полумесяцев - триста золотых марок. Но работать с Зентарим... - Корис протянул, - почему-то во всех песнях те, кто связались с Темной сетью, находили себя в образе птичек, завязших было одним перышком или коготком. Поначалу одним.