Гоблин важно кивнул и, бросив на вожака вопросительный взгляд, поднял скимитар дроу с трупа сородича и отравленный кинжал с трупа другого. После этого он проверил, свободно ли выходят стрелы из колчана и не повредился ли лук. Всё это выглядело весьма профессионально и собрано для гоблина, что еще раз убедило Майолин, что эти гоблины - совсем не обычные трусливые негодяи. Впрочем, это никак не мешало им быть негодяями.
Они еще раз обсудили план и что делать в случае, если какая-то его часть пойдет не так, как хотелось бы. А затем, пожелав друг другу удачи и хорошей охоты - попрятались по залу. Было довольно забавно устраивать засаду на чудовище, которое привыкло само устраивать засады на незадачливых странников Подземья, особенно если учесть тот факт, что часть группы была закована в металлическую звенящую броню. Однако, когда ты сидишь, прислонившись к колонне неподвижно - броня совсем и не звенит, не так ли?
Корис, прижавшись к стене - аккуратно потянул на себя открывающий дверь рычаг, а едва она начала открываться - бросился за трон дварфийского короля, согнувшись там в комок и аккуратно выглядывая, чтобы поймать момент, когда тварь начнет выползать. Ждать пришлось... долго. Сложно было точно определить ток времени в этом темном, лишенном всякого света месте. Минуты тянулись, словно часы, а удильщик всё не появлялся из тоннеля. Возможно, он и вовсе ушел в Подземье, отказавшись от желания сожрать недавних гостей?
Но нет, вскоре тонкий слух Майолин, Рунольва и Фреи уловил тихий перестук зловещих лапок. Заодно его услышал и гоблин, спрятавшийся рядом с Агамом, которого пихнул в бок, призывая готовиться. Бывший ювелир же сжал покрепче камень в ладони, накладывая на него заклинание, забрезжившее тусклым, но чистым сиянием сквозь сжатые пальцы.
Вскоре тварь увидел и Корис, почти мгновенно скользнув обратно за подлокотник. Удильщик же, высунувшись из коридора, осторожно попробовал воздух, тихо поцокал и неторопливо двинулся к центру зала, обходя колонну, за которой спряталась Майолин по кругу. Когда существо, наконец, поравнялось с троном, гоблин быстро пихнул Агама в бок и тот швырнул в тварь камень, мгновенно заливший светом залу и заставивший его отпрянуть от неожиданности.
Теперь каждый мог рассмотреть молочно-белое, длинное тельце, похожее на плод адской любви скорпиона и морского краба. Множество глаз усеивали украшенную хелицерами хищную пасть чудовища, а передние конечности заканчивались зловещими клешнями, явно способными перерубить гоблина одним щелчком. Пластины гибкой, подвижной брони закрывали существо практически полностью, явно вызывая определенные проблемы с возможностью его поразить, так что совет Майолин врубаться в плоть топором - был более чем разумен. Тварь опиралась на восемь кинжало-подобных лапок и мерно покачивала странным, раздвоенным хвостиком, поднятым вверх. Он слегка вибрировал и, как только в тронной зале появился свет - начал издавать мерный дребезжащий звук. Этот орган представлял собой ничто иное, как эхолокатор, позволивший удильщику почти мгновенно понять, что он окружен, однако вопреки логике, чудовище не стало убегать, а издало протяжный стрекочущий гул и приготовилось к атаке, поворачиваясь в сторону ближайшей к нему Майолин, которая, не сумев справиться с образами прошлого - застыла, как вкопанная, вскочив с пола.