Лишь оказавшись наверху, девушка поняла, что взобралась на вышку почти в полном снаряжении. Как обычно – это почти не вызвало у нее утомления или одышки, однако она не отказала себе в удовольствии с наслаждением потянуться и похрустеть позвонками широко раскинув руки. Приятное натяжение мышц дополнилось глубоким вдохом насыщенного разнообразными ароматами воздуха, многим из которых она даже не в силах была подобрать подходящее определение. Колечки на броне жрицы Рамоны тихонько зашуршали, а потом звякнули, когда она вернула руки в нормальное положение и сжала ладонями шершавое, грубое дерево ограждения, вглядываясь в бесконечную даль.
Взгляд перетекал с одного на другое, затем быстро метался к третьему, словно Эленвен не могла выбрать, куда именно смотреть. Хотя карта в её голове выглядела достаточно яркой, она с долей печали осознала, что этой высоты недостаточно, чтобы разглядеть всё запечатленное в памяти. С главной башни старой крепости вид был куда внушительнее, и ради него одного стоило преодолеть чудовищную винтовую лестницу, ведущую к караульной площадке и сигнальному огню. Здесь же – на караульном посту, всё было так просто и, если позволите, по-деревенски, как она себе и представляла.
Наткнувшись глазами на вьющуюся дорогу и оценив нормальный маршрут приходящих к заставе квартетов, девушка внезапно нахмурилась и сцепила зубы, с трудом подавляя раздражение. Только теперь до нее дошло, что вышка пустовала, и для Адели появление сменщиц оказалось бы неожиданностью, даже если бы они шли по дороге. Пришлось бросить короткий взгляд назад – на невидимый Купол, чтобы успокоить клокотавшее внутри негодование. Что за вопиющее пренебрежение? Сама Эленвен собиралась поделить группу на шестичасовые смены обязательного караула, и не собиралась оставлять вышку пустой ни на минуту!
Раздался глубокий вздох, сопровождаемый медленным и вдумчивым разминанием шеи для успокоения. Повернув к лицу левую ладонь, жрица стянула коричневую перчатку и задумчиво уставилась на грубоватую кожу, мозоли от работы древком и множество ранних морщин, создающих паутинку. Согнула и разогнула пальцы, вслушиваясь в легкое натяжение сухожилий и наблюдая, как паутинка становится складчатой. В отличие от лица – руки Эленвен не были обманчиво мягкими и холеными, хотя она могла бы позволить себе и такое будущее. Но если подумать – её никогда не привлекала мирная профессия, и вовсе не из-за матери, а потому лишь, что пара часов на плацу выветривала любое раздражение, гнев и недовольство, столь часто овладевавшие ею. Знакомые считали Эленвен милой и весёлой девушкой, довольно внимательной и заботливой, но достигалось это состояние души изнурительными тренировками, выжимающими жрицу, словно мокрую тряпку. Это было её вкладом в Купол, и никакая другая жизнь не могла бы сделать Эленвен уместной его жительницей. А перспектива изгнания – пусть и на окраины, виделась ей не иначе, как кошмаром.
Мысли медленно перетекли на её стремительный уход, и Эленвен прикрыла на мгновение глаза, слегка закатывая их и ощущая давление в глазных яблоках. Это было нелепо. Она должна стараться лучше, если хочет заработать уважение и признание. Наверняка это всё из-за вина. Потеряла на секунду контроль и старательно выпестованный образ рассыпается в прах. Оставалось надеяться, что подруги восприняли это, как сиюминутную странность и не будут задумываться о причинах.
Вернув взгляд к просторам, девушка задумчиво вытянула из под табарда шнурок с кольцами и сжала в кулаке. Чем дольше она думала об этом, тем яснее становился намёк. Богини знают всё, верно? Они видят наши души насквозь, и ты можешь сколько угодно играть в милашку, но они то знают, что на самом деле ты таишь в душе багровую бурю, которой нет выхода. Она снова вспомнила то удивительное ощущение мягкости пальцев Аэлис, когда богиня вкладывала кольца в её ладонь и сглотнула, помотав головой, отчего ветер лишь сильнее растрепал вороные локоны. О таком думать не стоило, это уж точно вносит в Купол хаос… как и прочие увлечения Эленвен, судя по всему. Захотелось заплакать от жалости к себе и своей неприкаянной судьбе, но сзади раздался голос, от которого жрица едва не подскочила, судорожно пряча кольца обратно и быстро моргая глазами, чтобы стряхнуть наваждение.
- Что? – До нее не сразу дошло, чего именно хочет Адель, но прекрасно известный ей жест (которому научила мама) быстро прояснил ситуацию. – А… кхм, конечно, извини. Я просто хотела взглянуть на мир со своего будущего гнезда. Пойдем.
Перед спуском Эленвен скользнула взглядом по внутреннему двору и натянула на лицо душевную улыбку, заметив девочек и Иванну. Наверняка они спрашивали у нее что-нибудь полезное о будущей службе, а их номинальный командир занималась какой-то чепухой. Стыдоба.
- Как часто привозят припасы? И насколько глубоко считается безопасным заходить в лес? – Спросила она мимоходом, спускаясь и направляясь в сторону жилища. – Я в общих чертах представляю обязанности, но у вас же тут наверняка есть список важных пунктов и какие-то традиции стражи? Мы ведь новенькие, пока подписываю – расскажи самое главное.