- Птичка моя, вот когда ты перестанешь влезать в свой доспех - тогда Умара, может, забеспокоится, что ты ее объедаешь, - улыбнувшись, пояснила трактирщица, которой аэлиситка явно глянулась. Ну а кто под Куполом и в окрестностях вообще плохо относится к ученицам Раненой Богини? Отправившись обратно за стойку, Умара извлекла еще одну бутылку нумантийского белого, но этим не ограничилась, и вдобавок к хмельному воздуху предгорий она навалила целый котелок каши с поджаркой:
- Покушаете на посту, а то знаю я тамошнюю кухню - дичина да сухой паек.
***
- Ой, это просто, - ответила Эмма, поболтав соломинкой в чашке с мыльным раствором и выпустив в воздух очередную серию переливающихся пузыриков. - Надо только соломинку аккуратно надрезать, вот здесь и здесь, и тогда пузыри будут большие-пребольшие. Меня мама научила...
- ... Так, перекусили уже? - увлекшаяся разговором с девочками Люси даже не заметила, как подошла Салима. И верно, как раз полчаса где-то прошло. - О, Линчфилд, у тебя тут родственники? Сестренка, что ли?
Маленькая Эмма удивленно воззрилась с широко раскрытыми глазами на сидящих на лавочке Люси и Жанну, будто только что заметив их поразительное сходство. Смуглокожих брюнеток незнакомцу действительно легко было принять за двух сестер, или за тетю с племянницей.
- Тетя, а ты правда сестричка Жанны? - Эмма автоматически перешла на "ты", ибо сестра ее подруги уже не была незнакомой взрослой, с которой необходимо соблюдать определенную дистанцию. И пока две девочки осознавали степень своего сходства, из "Женского Клоба" вышли Эленвен, Анна, Ирма и Умара единодушно подтвердившие, что маленькая Жанна сильно похожа на их воительницу.
Попрощавшись с трактирщицей, двинулись в путь, не слишком, впрочем, поспешая: увязавшимся за ними малышкам походный темп ходьбы был определенно противопоказан. К счастью, девочки отстали на первом же повороте, когда Эмма объяснила, что с этой улицы ей не разрешает уходить мама.
Местные жительницы занимались своими делами, впрочем, приветствуя незнакомок по деревенскому обычаю. Происходящая раз в неделю пересменка стражей была событием достаточно примечательным, чтобы разогнуть спину от поленницы и проводить гостей из-под Купола взглядом, однако не настолько выдающимся, чтобы ронять челюсть или тыкать в девушек пальцами. Впрочем, это казалось лишь взрослых: стайка девочек раннеподросткового возраста, обсевших галчатами крепкую жердину изгороди возле одного из дворов и щелкающих лесными орешками, завидев вооруженную компанию, стала не стесняясь оживленно обсуждать их амуницию:
- Вон, видишь у белой ножик на палке? Это пика называется. А у здоровой молоток, так его зовут чеканом.
- Не, чекан же - это вроде дубина такая.
- Много ты понимаешь! У меня тетя Марта в Старой Крепости служит! И сама я туда через год поеду поступать!
Люси успела порадоваться, что хотя бы в Пограничье среди мелкоты сохраняется определенный пиетет перед воительницами. Собственно под Куполом отношение к ним не отличалось большим уважением. Вот Содружество Каменщиц там, или Гончарное Сестринство - это да, тамошним работницам и уважение, и почет, и невесту найти не проблема. А про Старую Крепость разговоры ходят совсем другие: дескать, почти тысяча женщин, пребывающих в праздности - это слишком много для эффективной охраны границ, и сократить численность бойцов можно без проблем как минимум вдвое. Два поколения без больших войн - и вот на тебе...
... Подойдя к восточной окраине деревни, девушки увидели большой общинный амбар, и, судя по движению вокруг него - работу с починкой крыши срочно сворачивали. Хмуро усмехнувшись, Салима пояснила:
- Пришлось стукнуть кулаком по столу и опрокинуть чернильницу. Надеюсь, Куполу это сильно не повредило. Нельзя же и в самом деле быть такими полевыми мышами? Будь их воля - они бы с этим частоколом тянули до самой зимы, а потом отложили на следующий год. Вроде взрослые все бабы, матери, как и мне, наверняка про войну рассказывали... Но разговор у них - дерёвня дерёвней, прости меня Аэлис...
***
И вот, наконец, они вышли на торговую дорогу, огибающую прилегающие к Виа Ильдеци холмы. А у дороги той находился так называемый Мохнатый камень - приметный валун, имеющий для юных стражей большое символическое значение, которое в очередной раз озвучила сама Салима:
- Ну, наконец-то все. Дальше можете считать, что меня нету. Теперь вы взрослые девочки, так что даже если решите прямо здесь, на дороге, напиться и устроить пьяную оргию - я вам слова не скажу, но все запомню и внесу в рапорт. А может, и не запомню. Зависит от того, понравится мне ваша оргия или нет, - тут чернокожая, скрестив руки на груди, позволила себе улыбнуться, показывая, что действительно, она больше не их начальница, и это значило, что отношения с ней, возможно, придется выстраивать несколько по-другому.