Брезентовый чехол с шумом полетел на пол. Семьсот тридцать семь кубов грузно заворчали, превратившись в щекочущий сердце рокот. По нынешним меркам рабочий объём мотоцикла был огромен, хоть сам движок безнадёжно устарел. Но «Элеонора», бережно собираемая и пересобираемая Нейтаном все последние годы, не подвела его. Когда-то эту технику создавали для войны в пустыне, чтобы убивать фашистов. Спустя полвека она пригодилась молодому волку в американской глуши.
Подняв арафатку до глаз, Робинсон вывел мотоцикл с пандуса автомастерской, опустил за собой штору ворот и поднялся в седло. Как отцы их дедов, покорители прерий с пыльными сердцами. Растущий полумесяц плыл в небе, символизируя шестые сутки лунного месяца в лунном же Козероге. Глаза оборотня не отрывались от серебристо-жёлтого полукружья в бархате тьмы. На языке духов он звался Итэур — молодая луна. То был знак Нейтана.
Вскоре дорога легла в свет единственной фары. Асфальтовая туша с двумя сплошными жёлтыми рёбрами. Гудрон и бетон поверх геотекстильной сетки. Пустота в ночи.
=○=
Главной достопримечательностью Койот-Фоллс на протяжении пятидесяти лет оставался ветхий автомобильный мост через Миссисипи. Лежа на тавровых опорах из многократно перекрещенных досок, мост и сам напоминал древесный бутерброд. Большой нелепый бутерброд, скреплённый металлоконструкциями над пружинящим дорожным полотном. Казалось странным, что в городке, со всех сторон окружённом зеркальными пятнами озёр, которые вклинивались даже в жилые кварталы, так любили мост. Но мост напоминал о прошлом. А в будущем для Койот-Фоллс не нашлось ничего привлекательного.
Городок занимал сотню квадратных миль в излучине реки. Его окружали лохматые хвойные леса: тёмные, непролазные, облепившие холмы как кудри порномодели. С востока на запад Койот-Фоллс пересекало федеральное шоссе номер два (грузовики, трейлеры, тракторы — всем привет), а с юга втыкалась сто шестьдесят девятая скоростная магистраль. Толстая в районе Миннеаполиса, с каждой дюжиной миль она хирела и в город вползала на последних издыханиях, переваливаясь через упомянутый мост. Унылая череда деревень с одинаковыми названиями вроде Билли-Хиллс, Жирный Питс и Глупый Бобс отделяла глушь от цивилизации, а жителей Койот-Фоллс — от шанса на всепрощение. Необъятные просторы к югу отошли Национальному парку Голден Аннивёрсари. Дебрям, которые официально оставили в покое. Далеко к северу начинались взгорья «железного сердца Америки» — Месаби-Рейндж, богатые железной рудой, шахтами «Арселор-Миттал» и нищетой.
Со временем городу добавили второй мост из железобетона, он пересекал реку напротив огромной бумажной фабрики. Существование Койот-Фоллс держалось исключительно на ней, поэтому фабрика, во-первых, регулярно переходила от одного инвестора к другому, пока не попала в заботливые финские руки. А во-вторых, она оказалась самым крупным и высоким строением отсюда и до другой жизни. Также имелись водонапорная башня, торговый центр и закрытые в ноябре туристические пристани у озёр. Там за три штуки в неделю сдавали дома-пароходы, чтобы богачи из Чикаго пытались присунуть стареющим жёнам под плеск волн. Нейт работал там одно лето. Любители Джуди Гарланд могли навестить беленький коттедж Джуди Гарланд, который назывался музеем Джуди Гарланд несмотря на то, что сама Джуди Гарланд переехала в Калифорнию в возрасте четырёх. Большая табличка на въезде, которую держали два резных койота, заявляла, что история Койот-Фоллс начинается в 1891-ом. Но честное слово, многим казалось, что лучше бы она не начиналась вообще.
=○=
К восьми часам мир уже двоился перед усталыми глазами Робинсона, однако восток полыхнул красным рассветом. Шоссе изогнулось, оставив по левую руку вертикальный откос, демонстрирующий разные слои местной почвы. А лес справа резко ушёл вниз. Над островерхими елями, синими в темноте, замаячила горсть блёсток, разбитая широкой полосой воды. Если бы не ровные квадраты нескольких улиц, могло бы показаться, что это звёзды отразились в одном из многочисленных озёр. Но шоссе уверенно спускалось и петляло в такт рельефу. Весьма кстати: мотор начинал кашлять, он плохо переваривал современный бензин. Мимо пронеслась площадка для кемпинга, помеченная знаком «Водопровода и электричества нет!». На соседнем холме возникла радиовышка, одиноко мерцающая алым огоньком. Скорее всего, для неё водопровод и электричество как-то нашлись. Напрягая глаза, Нейтан уже мог разобрать очертания деревянного моста далеко внизу. Моста, освещённого единственным дрожащим фонарём и первыми лучами солнца. Моста, который Нейтан знал всю жизнь.
«Добро пожаловать в Койот-Фоллс.
Основан в 1891 году.
Население: больше 20 000 человек.
У нас любят природу».