Лотар
Кристалл приятно холодит руку. Удивительно – даже в оправе он мелковат, но внутри плещется практически бесконечный источник силы. Опытные старики из библиотеки способны при помощи них вызвать настоящую грозу, способную разметать по камням небольшой домик. Мана, которой исстари привыкла пользоваться Империя зовётся маной Жизни, однако разрушительных сил в её арсенале достаточно, чтобы магии Империи были грозными воинами. Интересно, пойдёшь ли ты по этой стезе до конца?
Винфрид
Твой кристалл встаёт в желоб жезла как влитой – словно, всегда там был. переливается в солнечном свете, чуть отливая зелёным. До сих пор никто не знает, как появились в Невендааре эта сила – многие связывают это с Слезами Солониэль – того ангела-богини, что зовётся ныне Мортис. А может и не так всё это, ведь были же маги и до тех времён, когда произошёл разлад? Люди, как и другие расы, хорошо научились обращаться с кристаллами, но так никому ещё не открылась история, как так получилось, и почему у эльфов они подобны зелёным лесам, у Кланов – чистому горному снегу, а у людей – цвета неба. У демонов и нежити тоже есть свои кристаллы и магия, но о их мрачных цветах – кроваво-алом и грязно-чёрном, вспоминать не хочется.
Зардомас— Господи! — всплеснула руками Гунда, когда услышала, сколько Заду нужно еды, — да как в тебя столько лезет! Честное слово, да я тебя одного кормить должна, похоже!
Достойнейшая из поварих, впрочем, бесстыдно преуменьшала свои способности: не раз и не два можно было побыть свидетелем чуда Всевышнего, когда Гунда кормила целую роту людей, обходясь самым простым набором из круп и нескольких кусков мяса. Наконец всё-таки красноречие Зардомаса тронуло струны души рачительной хозяйке и тому было отгружено. вернее отрезано, пара килограмм вяленого мяса, что как раз хватит шести людям на полноценную ночевку в лесу и выделено два каравая хлеба.
ЦезарияMusic: Dies Irae — (
ссылка)
Солнечные лучи пробиваются сквозь витражи церкви, наполняя её мягким теплым светом. Цезаря преклоняет колени перед алтарём, начиная шептать слова молитвы.
— Glorius Dei...
К вящей славе Всевышнего возносятся молитвы. Выше неба должны лететь священные слова, чтобы подхватил их хор ангелов.
— Glorius Dei...
К ангелам, что понесут на белоснежных крыльях, возносятся молитвы. Пусть благодать спустится на просящего вместе с ответом Отца.
— Glorious Dei...
К простым людям обращается молитвы. Жизнь вдыхают посланники Всевышнего на земле Невендаара, и принося свет истинной веры. Прошептав последние слова, Цезария чувствует, как сложенные в молитвенном жесте ладони наполняются теплом. Открыв глаза, девушка видит, как вместе с золотистыми пылинками на свету кружится одинокое белое перо... когда оно касается её ладоней, то растворяется, будто наваждение, но тепло уже растекается по всему телу. Послушница чувствует, как её переполняет необычное чувство силы.
Освальт
Нигель из-под седых бровей сурово взглянул на Ко'Драпа, но что-то теплое, отеческое пряталось где-то в тёмных бусинках зрачков. Тяжело вздохнув, словно вопросы Освальта утомили его ещё до того, как он начал их задавать, тот ответил:
— Разрешаю, разрешаю... Карты у меня с собой нет, но ты можешь посмотреть на те, что закреплены в зале общего сбора. Там есть вся необходимая информация. Где-то на пятнадцатой миле стоит наша сторожевая башня – чуть в сторону от вашего маршрута, можете свернуть, если будет время. Конкретно на шестнадцатой миле... ну, вообще-то если уж говорить строго, вы должны сами выяснить, что там. Но и секрета большого нет, не вы же первые туда ходите. Там находятся могилы тех, кто пал ещё в войну за Темперанс. Небольшая поляна, похоронены сразу после битвы, потому что нести их куда-то ещё не было времени. Безопасная стоянка... на восьмой миле, помнится, кто-то уже устраивал стоянку, место там тихое, животных видели редко. А уж разбойники и прочие не забредают и подавно. Обычно, — прибавил он, потирая в задумчивости подбородок, 3 но я очень сомневаюсь, сквайр, что вам понадобится стоянка. По крайней мере, я на это надеюсь. — Последнее слово Нигель выделил особенно, показывая, что задержка нежелательна.
***
(Зардомас, Юрон, Винфрид, Лотар, Освальт, Цезария, Великий Лес, позднее утро)Собравшиеся на небольшом пятачке, вымощенным крупным сероватым камнем, отряд терпеливо ждал, пока поднимется массивная решётка, скованная ещё Кланами столетия назад, о чём красноречиво напоминали высеченные на целый дюйм вглубь руны. Перекрикивались наверху стражи, крутившие колесо подъёмного механизма, а от зубца к зубцу перелетал откуда-то взявшийся воробей. Наконец ворота распахнулись, выпуская нестройно бредущих людей в сторону Леса, видневшегося прямо от ворот.
Широкая утоптанная дорога круто свернула куда-то влево, уводя за собой ощущение привычной рутины. Тропинка, на которую спустя буквально полчаса ходьбы были вынуждены свернуть имперцы, конечно, всё ещё ярко различалась на едва поросшей травой земле, да и ходить по ней им пришлось не раз, но сегодня они впервые должны были идти по ней сами, без уверенности в том, что соседний член отряда совершенно точно запомнил дорогу обратно. Хотя, конечно. паники никакой не было: все вы хорошо знали этот путь, даже Цезария пару раз была на этой тропе и если бы понадобилось, смогла бы отсюда пройти до леса и обратно без проблем.
Наконец, и она закончилась: отряд вошёл в лес. Вокруг резко стало темнее, и слабый свет с зеленоватым отливом из-за множество листьев, через которые ему приходилось пробиваться, едва достигал земли. Где-то справа вдруг послышалось журчание ручья: он был настолько близко, что его легкие переливы, когда вода ударяется о камни, не заглушал даже шорох листьев под ногами у идущего отряда. Кажется, уж водой они были обеспечены.
Лучше всех, разумеется, ощущал себя Зардомас: всё-таки прежде всего это была его стихия. И вот что удивило стрелка – ни единого голоса пташки не уловило его ухо, ни каких-либо зверей. Лес будто вымер. И это было неправильно.
Продвинувшись чуть дальше, отряд остановился на развилке: обе дороги вели на север, как выглядело, но на левой тропинке в темнеющем проходе, где смыкались густые кроны деревьев, плясали бледно-зелёные огоньки. Что это такое с первого взгляда было непонятно, но не успели имперцы об этом задуматься, как нога Цезарии неожиданно провалилась в небольшую ямку: нога не пострадала, но послушница вдруг обнаружила, что стоит на затерявшейся в густой траве и прошлогодних листьях плите. Надпись стёрло время и только цифры, выбитые, видимо, позднее, ещё кое-как различались: судя по дате, погребли здесь кого-то ещё две сотни лет назад. Землю вокруг обелиска видимо размыло дождём, или может, кроты и крысы постарались, но один из кирпичиков не выдержал и провалился, когда девушка неосторожно на него наступила. Вдруг где-то вдалеке послышался крик козодоя...