Киирэ включилась в работу подмастерья: приносила холодную воду и выплёскивала тёплую, поддувала мехи, осторожно выгребала прогоревший древесный уголь из маленькой дверки позади горна. Перемещаясь по кузнице с очередным поручением, она постоянно задерживалась в том уголке, куда вчера, поддавшись импульсу, забросила свою одежду. Путь домой ей предстоял неблизкий и в одиночку, а значит, доспех придётся носить постоянно. По здравому размышлению представлялось совершенно ясным, что без поддоспешника Киирэ через пару дней натрёт себе ссадины в таких местах, которые у порядочных эльфиек не должны видеть солнца. Но как она ни высматривала — всё было напрасно.
Твикси между тем колдовала — пока что метафорически — над заготовкой. Она в точности выполнила просьбу Киирэ: разрешала ей смотреть вблизи, но свои действия либо не комментировала совсем, считая их слишком очевидными, либо заливалась объяснениями настолько специальными, что эльфийка выбирала именно эти моменты, чтобы совершить очередной безуспешный рейд по кузнице. Явление Шалирра обозначило наступление перерыва — Твикси сняла перчатки, вытерла вспотевший лоб… и Киирэ вытаращила глаза, узнав в чёрной лоснящейся тряпке свою собственность.
— Твикси, — протянула она руку, — это моя тряпочка. Точнее, не тряпочка, — она покосилась на Шалирра. Перед кем из них было неудобно в большей степени — вопрос интересный, но дальше медлить нельзя. Кто знает, вдруг у кузнецов хорошая примета сжигать ветошь после ковки? — Это поддоспешник, — эльфийка развернула тряпку и приложила к себе, чтобы все видели. Засаленная ткань съёжилась так, что казалось, будто в руках Киирэ держит детский купальник. — Я вчера его тут потеряла, — сообщила она серьёзно. — А сегодня утром увидела тарелки и поняла, что ты умеешь чистить вещи. А доспех мой после пещеры в таком виде, что даже не сохнет теперь. Пожалуйста, приведи мою одежду в порядок! — Она протянула Твикси чёрную тряпку на раскрытых ладонях.