Чувствуя уколы дождевых капель на руках и кончиках ушей, Киирэ докрутила скрипящий ворот до конца, с усилием подтянула и поставила ведро на край невысокого колодезного сруба из обожжённого кирпича. На его гладкой красной поверхности тут и там возникали тёмные пятнышки, заметно сторонившиеся друг друга. Отдуваясь, Киирэ склонилась над долгожданным ведёрком — и замерла. Отражение усталого лица на дрожащей поверхности воды пересекали безобразные тёмные полосы, проходившие через правый глаз. Она ахнула, зачерпнула воды и плеснула на щёку, стала тереть лоб, с преувеличенной осторожностью моргала, чуть не задевая край ведра носом — хотя очевидно было, что с глазом всё в полном порядке. Струйки холодной воды стекали на шею, кожа по ходу широких полос слегка шершавилась под напряжёнными пальцами, но ничего не менялось. И была ли это особая орочья краска, неизвестно с какими целями нанесённая на лицо бесчувственной Киирэ, или последствия магического вмешательства, а может, очередной его побочный эффект — в любом случае становилось понятно, что это с ней надолго.
— Kõndiv munn! — со злостью выругалась Киирэ, схватилась за ведро обеими руками и яростно опрокинула его в колодец. Под сопровождение грохота и скрипа эльфийка быстрыми шагами ушла под навес, окружавший внутренний дворик кузницы с трёх сторон, и не оборачиваясь села прямо на здоровенную наковальню. За спиной Киирэ раздался усиленный эхом плеск. «Ну сколько можно?» — тоскливо думала она, невидящим взглядом уставившись на банку с маслом. — «Разве мало всего, что со мной уже случилось? Что ещё надо у меня отнять?» Теперь, когда о пребывании в плену напоминало само её лицо, к которому непонятно кто и чем прикасался, желание смыть с себя всю эту грязь стало невыносимым, но она продолжала сидеть, ссутулившись в беспомощном оцепенении.
На улице потемнело. Частый стук капель по жестяному скату привёл эльфийку в себя, и она угрюмо обернулась. Небо, сколько его было видно из-под навеса, заслоняла дождевая туча. Если Киирэ не хотела застрять здесь надолго, ей стоило поспешить.
И она поспешила. Скимитар со звоном лёг на выщербленный ударами молота наличник наковальни. За ним последовал широкий защитный пояс, на металлической бляхе которого было изображение дракона. Наручи и наплечники из жёсткой вываренной кожи. Двуслойный панцирь — снаружи твёрдый, а внутри из толстой замши — с длинной юбкой из плотной чешуйчатой материи. Высокие сапоги с наколенниками — тут Киирэ сморщилась от запаха и боли в затёкших стопах. Наконец, мягкие, не стеснявшие движений бриджи. Если чему-то и научила эльфийку походная жизнь, так это быстро одеваться — и раздеваться.
На Киирэ оставался теперь только поддоспешник, и если красивую броню может сделать хороший мастер любой расы, то уделить внимание вещи, которую, кроме носителя, вряд ли кто увидит, способны только эльфы. Чёрного цвета, необычайно тонкий и облегающий, сотканный навроде короткого комбинезона: сверху у него были широкие лямки, а снизу он доходил до середины бедра. В примитивных краях — да вот хотя бы в Каридаде — такой поддоспешник вполне сошёл бы за полноценный наряд, хотя, конечно, его хозяйку тут же окрестили бы столичной шлюхой.
Но так было летом. Сейчас же эльфийка с отвращением спустила с себя пропотевшую и заскорузлую тряпку, неряшливыми складками облепившую тело. Чёрная ткань упала к ногам, и Киирэ носком отшвырнула её подальше. Осторожно ступая по замусоренному полу кузницы, она на ходу сняла заколку с перевитой за правым ухом косички, выронила её и шагнула в мир под небом — в таком же виде, что и двадцать лет назад пришла в мир под землёй.
Дождь напал на неё со всех сторон, мгновенно выбил дыхание, промочил насквозь и отрезал путь к бегству. Стены кузницы надёжно защищали дворик от ветра, но в остальном это был настоящий осенний ливень, холодный и неумолимый. Киирэ задрала голову к низкому небу, зажмурилась и оскалилась, то ловя ртом воздух, то глотая дождевую воду, едва не захлёбываясь. Вздрагивая, она позволила рукам медленно огладить мокрое обнажённое тело — лицо с тонкими чертами, длинная шея, ровные плечи, твёрдые ключицы, округлая грудь с аккуратными сосками, выступающие рёбра над худым животиком, неглубокий пупок (щекотно!), талия, которую всегда хотелось потоньше, поясница, послушно выгнувшаяся под ладонями, упругие ягодицы, сильные бёдра. Пальцы сошлись на треугольничке жёстких волос, и Киирэ вдруг почувствовала себя настолько живой, что залилась смехом, согнувшись пополам — впервые за сегодня… и за последние сорок с лишним дней. Она хохотала как последняя дура, а потом, немного успокоившись, продолжила с остервенелым наслаждением оттирать себя, переступая с ноги на ногу, и сама не заметила, как стала пританцовывать, кружась по дворику. Эльфийка превратила это в игру, стараясь наступать на пучки травы, проросшие в щелях брусчатки, пока с визгом не поскользнулась и чуть не свалилась в колодец. С бьющимся сердцем она уселась на край сруба и откинула слипшиеся волосы. Дождь постепенно слабел, но стало темнее — опускались сумерки. А Киирэ и не думала уходить под навес, хотя давно уже начала мёрзнуть. Она задрала ногу на колено другой и стала разминать стопу. Напугать тёмную эльфийку темнотой? Ха!
В каждом из четырёх углов квадратного дворика зажёгся белый огонёк, отражаясь в каждой из миллиона капель вокруг Киирэ. Эльфийка распахнула глаза от восторга. Должно быть, именно это видели боги на заре времён, когда создавали мир из элементов. Так и сидела дрожащая Киирэ под затихавшим дождём, вытянув ноги, откинувшись на руки и довольно глядя по сторонам, а за стенами кузницы разливалась темнота.
* * *
До занятого патрульными домика она добралась уже после заката. Когда взгляды всех обратились на неё, Киирэ представила, как выглядит со стороны: мокрая, растрёпанная, босоногая, с посиневшими губами, кожаная броня одета прямо на голое тело и застёгнута кое-как, в одной руке держит сапоги, а в другой банку с маслом. Она почувствовала себя загулявшей девчонкой, которую не пугает предстоящая выволочка от родителей. Кивнув всем сразу вместо приветствия, она выбрала себе одеяло и скрылась в соседней комнате, где разделась, поместив доспех для просушки. Завернувшись в одеяло, Киирэ вернулась к остальным и подсела к камину так близко, что от волос её начал идти пар, а исцарапанные и сбитые почти до крови ноги засунула чуть ли не в огонь.
— Под дождик попала, — с улыбкой объяснила она, стуча зубами и чувствуя, как начинает возвращаться тепло. Глаза её блестели в ровном пламени камина. — Зато колодец нашла. И масло — кузнецу оно уже без надобности, а я завтра буду чистить доспех. А тут какие новости? — эльфийка с благодарностью приняла кружку горячего компота.