Холод начал выпекать свои следы на коже. Заползая под ткань и ворс. Это была чуждая мне стихия, противоположная, жестокая. В ее ярких всполохах синего льда блестела грусть – это было не мое. Я привыкла к жару, к горячей страсти, к огненному удушью. Я привыкла, что вокруг все кипит и взрывается, а не вот так вот застывает в зеркальной глади зимы.
Я ненавидела холод, он давил на меня всегда. Звезды фиолетового полудня, которые просто разбивают удары хрупкого, замирающего сердца. Моя Искра уснула, затихла – ей стало так же печально и одиноко, как и своей хозяйке. В груди появилась щемящая, заунывная боль. Не сильная, но ощутимо неприятная.
Иблис брыкался, жалостливо ржал подо мной – коню было страшно неуютно. Припав к шее жеребца, я зарылась пальцами в его гриву и почти застонала, почувствовав теплое, живое дыхание в коже животного. Обняв его и распластавшись по всей длине, я постаралась так убить сразу двух зайцев – и самой теплее, и ему приятней.
Сквозь вой бури до меня долетел крик обеспокоенного Мармоора и слегка глумливый, надменный голос брата. Он в этом лучше моего разбирался – холод был его коньком. Решив отложить подальше свои обиды, я прижала свободную руку к груди и дотронулась сознанием до Искры.
Просыпайся – шептали мои мысли, – сейчас не время спать. Пора разогнать эту мерзость. Пора разбудить свой огонь. Я знаю, тебе хватит силы. Ты не должна спать. Эта зима покусилась на твой покой. Она разбила, раздробила твой жар. Разве можем мы ей это простить? Ты должна гореть, ты умеешь это лучше всего. Раскрой свой алый бутон, разбереди свою сердцевину, а я стану твоим проводником, мы согреем этот засвинцованный, просоленный снегом воздух. Мы растопим его.
Искра тихо ответила мне жалобным потрескиванием. По венам потекла чуть более горячая кровь. Зажмурившись, я продолжила вжиматься в шею Иблиса, в тоже время окоченевшими пальцами сплетая старинные узоры, а синими губами нашептывая древние мотивы:
- Api terjaga, menyalakan dirinya sendiri, memotong bunga nya nyala…
Старинное наречие будило мою магию, но я не знала, хватит ли его. Полностью сосредоточившись на том, чтобы разбудить Искру и не дать себе замерзнуть, я позволила одурманенному Иблису самому выбирать, что делать – толи идти в этой пурге, толи стоять и ждать.