Бесконечно долгое количество времени я смотрела на брата, как на прокаженного. Ну… во всяком случае, мне так показалось. На самом же деле прошло не больше минуты, просто переполнявший меня поток чувств в этот маленький отрезочек уместить было ну никак нельзя. Недоумение быстро сменялось водоворотом жидкой неприязни и неодобрения. Брат лишь недавно отошел от ужаса, пережитого близкой смертью. Он смотрел в Ее глаза, зеленые, ядовитые, исполненные кровавой жажды. Неужели это шок так повлиял на него? Или же посттравматический синдром.
Сосны вокруг качались в такт проснувшемуся ветру, робея в холодных всполохах ночи. Ночь… я устала от нее. Томление, страхи, будоражащие огоньки ужаса, на веточках тянущихся к земле лаптей. Она несла неуютное отчаяние, томящее своей глубиной каждый вздох. Меня пугали тени под деревьями, меня пугала близость озера, таинственное чудовище которого я еще помнила… Меня пугал ненавидящий взгляд однобокой луны, так и хотелось сбить ее со своего насиженного места, оставив перламутровый агат небес во власти мерцающих, спокойных звезд. Я с вожделением устремила свой взор на восток, но деревья мрачно закрыли горизонт и непонятно было, есть ли там та заветная полоска света… приближающаяся искорка рассвета. Никогда еще я так долго и трепетно не ждала солнечных лучей.
Где-то в кронах прошелестел какой-то зверек или ночная птица. Я оглянулась и снова уставилась на брата, который шептал своими бледными губами вспоминающиеся слова. «Ребенок… какой же ты еще ребенок» Злость вспыхнула во мне и стоило большого труда не поддаться ее мерному пиликанию.
Вздернув руку вверх, я молча помахала пальцами, не решаясь свистеть. Фига послушно села на запястье, ворчливо хохлясь в коричневое, шелковое оперение. Усадив сову на плечо, я быстро спрыгнула с Иблиса, похлопав коня по влажному боку и успокаивающе что-то шепнув. Дальше лучше идти пешком, так будет меньше шума. Лошадь тихо всхрапнула и послушно отошла чуть вбок, присматриваясь к какому-нибудь свежему пучку травы. Я была уверенна, что кони не уйдут далеко, они были приручены к хозяевам и не посмеют отходить от того места, где их оставили. Если конечно на них что-нибудь не набросится…
С печалью кинув еще один встревоженный взгляд на Иблиса, я кивнула гному, тоже предлагая ему спешиться, и пошла к отрешенно и возбужденно сидящему на Винтере брату. Капюшон спал с его лица и теперь мне ясно были видны оба глаза Фрэдди, которые с ликованием пожирали заросли осоки. Я улыбнулась. Улыбнулась так глумливо и жестоко, что будь сейчас в брате хоть капля рассудительности, и он сразу же поспешил бы скрыться с глаз моих долой. Подойдя вплотную к лошади и схватив Винтера под узду, я поманила брата к себе, продолжая ласково улыбаться. Дождавшись пока Фрэдди наклонит ко мне голову, я горячо и фальшиво-восторженно прошептала:
- О, Фрэд, какой замечательный план. Пойти с Нужным (я сделала особый акцент на этом слове) заклинанием. Ты змеей проскользнешь в эту хлипкую хибарку, скрывшись в полуторных тенях углов. Конечно же, одним рывком удачно взведенного арбалета положишь любую нечисть, что там находится, а потом так же умело и геройски добьешь молящего о пощаде врага сладким, чавкающим всхлипом своего клинка. И Сьеж со стыдливой гордостью (если он еще жив) признает в тебе самого что ни есть ударного рыцаря. Так? Таков твой план, братишка?
Постепенно мой шепот перерос в злобное шипение. Я схватила цепкими, замерзшими пальцами ворот его плаща и рванула к себе с такой силой, что Фрэдди с трудом удержался в седле.
- Ты спятил, милый мой? Или кошка выбила из тебя последние остатки ума, когда полакомилась свежей плотью? А ты помнишь еще свой ужас, когда смотрел в ее глаза? Помнишь свой крик, дикий, нечеловеческий вопль умирающего? Так вот, братец, если бы не этот уважаемый и благословенный богами гном, что стоит рядом, то от тебя бы сейчас и лохмотьев не осталось! Ты думаешь, я бы успела? Ты думаешь, я бы смогла тебя спасти?! Да я тебя, болван, чуть не потеряла!
Мне трудно было сдерживать крик, рвущийся из недр легких. Крик запоздалого отчаяния и боли. Крик осознания того, что я чуть не лишилась единственно дорогого мне человека. Замолкнув на пару секунд, я отвела глаза от лица Фрэдди, чтобы не было искушения дать слабину.
- А теперь ты хочешь пойти в логово ведьмы, да? Вот так просто спрятавшись под обычным заклинанием первых кругов. Ты думаешь, она тебя не почует? А откуда ты знаешь, что еще там сидит? Может она не одна, а? Ты не думал, что их там может быть десяток? Да тебя одного там порвут как мочалку! Или ты решил геройски умереть в этом лесу, мм? В первый раз с кошкой не вышло, так надо теперь, да?
Я отпустила ворот брата и ожесточенно отвернулась от него. Не было больше сил злиться. На самом деле это может и была бы неплохая идея. Брат хорошо умел оставаться невидимым. Но все-таки против нас ведьма. Я видела ее, я почувствовала отголосок ее силы. Будет странно если такая не почувствует магию. Конечно, не только этот фактор играл для меня важную роль… я просто очень боялась потерять брата именно сейчас, когда уже успела его похоронить. И теперь я не могла так просто отпустить его одного в неизвестность.
Ледяным тоном, который отлично сочетался с промерзлым холодом осеннего леса, я сказала, ни к кому, в сущности, не обращаясь:
- Мы пойдем вместе. Магию в себе надо потушить до уровня свечи, чтобы ведьма не почувствовала нас. Насколько я знаю физически у нее меньше шансов нас заметить, зато магию она прочувствует как гром среди бела дня. Коней оставим тут, привязывать не надо, как и сказал гном, пусть у животных будет шанс спастись. Попробуем подкрасться так, чтобы хотя бы увидеть что происходит в окнах и не вызвать шума. Надо знать сколько там врагов и живой ли Сьеж.