Сладкоголосые сирены сменились оглушающей барабанной дробью... Нежный свет померк и красивое лицо незнакомца исказилось уродливой гримасой.
Она стремительно летела в пропасть, тонула в забытье. И шлейфом провожал ее мерзкий хохот кикимор.
Словно из липкой жижи, смешанной с комьями размолотых костей, сознание Виссиль отчаянно выбиралось на поверхность.
Мрак душил. Ледяная вода терзала плоть, большую часть из которой чародейка даже не чувствовала.
Вот они, комочки... единственный очаг теплоты... покидающий ее рот.
Женщину тошнило.
С горем пополам перевернувшись набок, Виссиль позволила содержимому желудка выйти наружу, чтобы затем бессильно плюхнуться обратно на спину.
Завязки промокшего плаща душили, но в руках не было сил, чтобы ослабить давление.
Что произошло? Какие-то голоса пробивались через ватный туман и все еще были неразличимы.
Перед глазами вертелись пестрые узоры всевозможных красок. Лихорадочные, тяжелые... На них больно было смотреть, но и деться от них было некуда.
Где-то там, на задворках памяти отчаянно бился страх... Что-то пыталось достучаться, но тщетно.
Тогда чародейка сделала еще одну попытку перевернуться набок и окунуть лицо в холодную воду. В надежде, что это взбодрит.
Осознание ситуации стало возвращаться. Вспыхнул ослепительный свет. Послышались знакомые голоса... И... звуки сражения.
Нет! Нет!!!
Что именно происходит? Она даже не помнит, как оказалась здесь в лежачем положении в таком состоянии. Что-то атаковало внезапно? Почему последнее, что она помнит - это танцы? Причем здесь они?
Злость на себя стимулировала собраться с мыслями, но никак не помогала агонистическому состоянию. Стон чародейки утонул в какофонии сражения.
Огоньки! Вот в чем дело! Иначе, как еще пояснить?
Ей пока так и не удалось понять, с кем сражается отряд. А свет, меж тем, померк.
Осветительных шаров не было. Лишь угасшая вспышка светоносного заклинания. А факелы?
Как долго она была без сознания? Где они сейчас?
Кажется, по-прежнему в топях.
Зажмурив глаза, Виссиль попыталась собрать хоть какие-то початки концентрации и призвать хоть чуточку света. Главное, что после станет чуточку легче. А тогда она еще лучше сконцентрируется и еще больше исцеления пройдет по ее телу. И так до самого конца, пока она не будет способна вновь стоять на ногах и ясно соображать.
По мере того, как у женщины получалось, она подымалась. Сначала на колени. Затем и вовсе встала на ноги.
Намокшая одежда тяжело тянула к земле. Но тепло здорового тела вновь струилось по жилам.
Эви зажгла осветительный шар.
Сердце ушло в пятки. Что э-то?... Пару мгновений Виссиль глядела на тварь расширенными от ужаса глазами. Не моргая.
Внутри похолодело и сотни иголочек пронзили кожу. Недоброе предчувствие вспыхнуло в груди. Чародейка огляделась. Почему их так мало?! Где все остальные?? Они разделились?? Хоть бы было так.
Или же кто-то сбежал?...
Взгляд упал на лежащее неподалеку тело Илль. Мертва или без сознания?
Щупальца оплетают многих.
За что хвататься, что делать сейчас? Для барьера - слишком поздно, более того, его поддерживать нужно. А задач пока и так хватает. Нужно сначала вырвать своих из лап монстра, затем уже защищаться стеной света, иначе некого будет спасать. И кого исцелять, тратя время на заклинание, если не знаешь, кто жив, а кто мертв?
В особенности, когда атакует эта громадина... Столь мерзкого и жуткого создания чародейка даже в рассказах не встречала. Совсем разжирела без какой-либо угрозы, тьмовская зараза!
Шарахнуть бы ее Очищающим светом, но тогда придется повременить с исцелением, пока наберутся силы. Что также чревато в обстоятельствах смертельной опасности, уже встретившей лицом к лицу добрую половину соратников.
Виссиль выбрала в пользу исцеления. Но для начала нужно понять, кто жив. Кого еще можно исцелить. И надеяться, что после боя удастся вернуть к жизни почивших.
Ближайшей к ней была Илль. Да и щупалец здесь было поменьше, стало быть, и риск быть схваченной - ниже. Пригнувшись, женщина быстро подобралась к проводнице. Беглого взгляда хватило, чтобы понять - мертва.
Ухватив Звездочку под мышки, чародейка оттащила ее чуть подальше. Следующим ближайшим к ней союзником был храмовник Роберт. И, судя по увиденному, положение у того плачевное. Даже не понять, сам двигается или потому что щупальце сотрясает.
Но подбираться поближе без какой-либо защиты - глупо. В самое сердце боя. Главное, чтобы сообщали ей с Эвелинн, кто жив, а кто мертв.
- О мертвых сообщайте! - крикнула бойцам. - Чтобы успеть исцелить тех, кому еще можно помочь!
Надеялась, этого пояснения хватит. Очень горько будет, если потратить время впустую на погибшего, тем самым подставив еще живого. Так часто бывало... издалека не поймешь - без сознания или мертв. Потратить время впустую, то самое, драгоценное, что осталось у другого до смерти... Бессмысленно. Вот и сейчас не хотелось такого.