Сэр Бедвер потрясённо вглядывался в пролом. Он по прежнему стоял у дверей, охраняя их. Нет. Не может быть. Павшие воины пришли к нему. Знамя давно мёртвого сюзерена разбередило старые раны. Чёрное древо на красном поле. Чёрные куницы, верные сторонники герцога Эдерлинга. Даже после того как барон встал в ряды храмовников, он не отказался от своего доспеха, и до сих пор на его груди красовалась гравировка куницы. Герб Ко'Драп. Среди тех, кто тогда сгинул тогда на этих полях были и Ко'Драп.
- Под этим знаменем меня произвели в рыцари. - глухо и гулко пророкотал бывший вассал мёртвого нынче дома Эдерлингов. Он помнил. Светлый, яркий день, слепящее солнце, он, юный оруженосец, преклонивший своё колено перед герцогом, позади стоящие рыцари, славящие его. Помнил как сердце преисполнилось гордости, помнил как дружелюбно хлопали его по плечам - и первым из всех его наставник, Ульбрехт Утиное поле. В тот день он ему повезло - он срубил чужого знаменосца, и захватил сам стяг, из-за чего враг пустился в бегство. Это был хороший день.
- Ох и давно же это было. - Горек голос рыцаря, и гнева преисполнен. Печальное зрелище изорванного знамени вызывает бурю сердце. Слава былая в виски бьёт. Стареешь, храмовник. Вон твоё прошлое - изъеденные ржой доспехи, шлемы пробитые да глазницы пустые. Остатки зубов скалят, во тьме. Со сколькими из них один хлеб делил, со сколькими из одного котла похлёбку хлебал? Много таких было, в прошлом Крепкошеий был общительным.
- Создатель с нами, воины! Ich bin noch lebend!* - Кричит сэр Бедвер. Его личный девиз гремит под куполом, лязгает сталь - фамильный клинок с смыкается с щитом, раз, другой, третий! Нет надежды на то что ему кто-то ответит из мертвецов, как и на то что они развернутся и уйдут. Не затем войско тащилось в эту деревню. Храмовник замирает, вслушиваясь...может быть с той стороны дверей ответят? - Ну же, старые кости Эдерлингов! Я готов принять бой! -
Скоро здесь будет битва. И храмовник снова чувствует себя молодым.