- Увы, чтобы продолжить мои исследования, придется сферу найти.
С момента предыдущей встречи принца и Флавия последний как-то осунулся и побледнел. Пальцы постоянно перебирали четки так быстро, что те начали напоминать цепь какого-то механизма. Логично было предположить, что изучение артефакта утомило его, но это было верно лишь отчасти. Он боялся. Куда больше, чем в момент космической битвы. То, что ему было явлено, поражало. И пугало. По простонародному выражению, до усрачки.
- Она переместилась, но по-прежнему на корабле. Я в этом уверен. И… я прошу аудиенции у вашего высочество, личной. Я более не считаю себя вправе решать или советовать по поводу этого артефакта.
Голос эскатоника дрожал. Однако намерение его побеседовать один на один с Алексеем еще раз было тверже стали.
***
Когда принц и Флавий вновь остались одни, Котта, оглянувшись по сторонам, начал рассказ.
- Эта сфера… если это сфера, а не нечто, выглядящее сферой для того, чтобы наш разум мог воспринять объект и остаться в целостности, содержит знания.
Он закусил губу, сжал кулаки до хруста пальцев.
- Возможно, те самые знания из пророчества. Всесоздатель, я не думал, что когда-нибудь столкнусь с подобным в своей жизни. Что это будет так.
Священник воздел руки к небу (условному, которое представлял собою сейчас потолок), не обращая, кажется, внимания, что находится в присутствии августейшей (или умеренно близкой к этому статусу) особы. Открытое им лежало на нем гнетом, и он не мог не выговориться. А спокойно это сделать на подобную тему не удавалось. Потом руки безвольно упали.
- Нас учат, ваше высочество, что знание это опасность. Нас учат, что его надо хранить от недостойных умов. Но, одновременно, что к нему надо стремиться, ибо это завещал Пророк. Всесоздатель помилуй, я не ожидал, что окажусь в том частном случае, где Ортодоксы правы.
Флавий выдохнул и замолчал на несколько секунд.
- Похоже, есть все-таки ситуации, когда сам доступ к знанию есть зло. Благие намерения, не благие намерения, сила воли, тайные познания…ты касаешься сокровенного, и само прикосновение твоего разума меняет реальность. К худшему…
Последние два слова он прошептал, как будто говорил их не для принца, а для себя. Затем еще несколько раз глубоко вдохнул, явно в попытке контролировать эмоции.
- Я видел человека. Нет, я был человеком. Это было как свои воспоминания, но не свои воспоминания. Как сон, когда вы – совершенно другая личность. Его озаряло вечное пламя, в руках его было омега-евангелие, и щупальца тьмы не могли коснуться его, хотя в том было их стремление…
Голос Котты дрожал от благоговения, и постоянно сбивался на громкий шепот, будто слова, которые он говорил, были слишком весомыми и тайными, чтобы доверить их окружающему пространству.
- Пресвятое пламя, ваше высочество, возможно, что я видел воспоминания самого Пророка. Или его настоящее, которое отличается от всего того, что говорят нам книги. Всесоздатель мудрый и милосердный! И он был одинок, он звал подобных себе, но не мог пробиться сквозь тьму. А тьма нападала. И, когда я пришел в себя, с пробуждением пришло и понимание, что что-то изменилось. Ваше высочество, я не уверен, что дальнейшее изучение сферы не продолжит эти изменения к худшему. И я не уверен, что мы справимся с произошедшими изменениями без таящихся в ней знаний.
Он вздохнул, складывая пальцы в священный символ.
- Мое кредо бессильно дать мне ответ. Оно требует противоположных действий. Видит Всесоздатель, я не хочу взваливать ношу выбора на ваши плечи, ваше высочество, но я не хочу нести это бремя в одиночку. Не могу…