Флавий продолжал возносить молитву Всесоздателю. Похоже, милосердие бога защищало их, и ситуация если не выправлялась, то не ухудшалась. Во-первых, они все еще были живы. Если внезапная атака провалилась, то шансы у "Гордости" были, и достаточно большие. За проведенные в разных уголках корабля время Котта понял, что собран он на славу. Во-вторых, свет стал ярче, и священник воспринял это одновременно как знак милости Всесоздателя и свидетельство стабилизации работ энергетических систем. И то, и то вселяло надежду в душу.
- И взмолились они своим богам, но боги их, ложны есть, молчали. И взмолились те из них, что искали силу во тьме, но Свет Пророка столь ярок был, что сущности, обитавшие в межзвездье, не услышали этого призыва. И восторжествовал Пророк.
Символ врат сейчас казался Флавию кольцом света, и перегораживать его пальцами казалось почти святотатством. И этот свет переставал быть холодным отражением, от символа исходило вполне себе ощутимое тепло. Священник не помнил ситуации, в которой ему приходилось бы поддерживать ритуал так долго, но развитие событий было довольно предсказуемо. Пламя – обжигает. Но пока…