Чуть меньше половины команды осталась на Византии Секундус, дабы собрать информацию и выполнить другие важные поручения Алексея. Остальные же погрузились на борт десятиметрового шаттла, который представлял из себя довольно-таки комфортабельную машину — в части внутренней отделки, по крайней мере. Впрочем, лоск и свежая краска останутся таковыми до первых серьезных приключений. Рассевшись по креслам по левому и правому борту машины, люди легата закрепили страховочные ремни и приготовились к отправке в небеса. Там, на высокой геостационарной орбите, точно над Дворцом, находилась космическая станция «Диадема» — дом для Имперского Флота; там же их ждала «Гордость Проциона», пришвартованная к станции массивными тросами и множеством насосов, закачивающих в крейсер топливо, воздух, воду и прочее: всё, что нужно было для далекого полёта. К моменту прибытия крейсер пустовал, если не считать четырёх техников, навигатора да ресоциализированного лба из числа телохранителей принца. Мыслящая машина, отвечавшая за ангар для шаттла, приняла секретный код и отворила ларец. Спустя пару-другую минут, вновь прибывшие на борт начали знакомство с их новым домом.
Если термоядерный реактор был сердцем корабля, то мостик — разумом. Но он был не так просторен для военного корабля, как его обычно рисует воображение. Ввиду внутренней перепланировки корабля, значительная часть постов для экипажа была попросту упразднена, и места живых людей заняли мыслящие машины. Пост пилота находился в передней части мостика и чуть ниже поста командира космического судна, включающий в себя еще и место для двух помощников. Почётное место командира дожидалось задницы принца, а места помощников командира — тех, кто умел мыслить тактически и стратегически, то есть по-военному. На дисплеях выводилась вся информация о судне, включая его положение в пространстве, а также поступающая информация со стороны сенсорных и боевых систем. Всего этого хватало, чтобы иметь четкое представление о ситуации на корабле и вне его, как на марше, так и в бою. Куда занятней было место пилота, с которым первым делом познакомился Арнольд.
О, это было царское местечко. Анатомическое кожаное кресло с массажной системой позволяло пилоту долгое время не покидать своё место. Точечные электрические разряды поддерживали мышцы в тонусе. Даже предусматривалась трубочка для питья воды. Навершие штурвала было украшено набалдашником в виде Феникса-и-Солнца, а гнездо для установки Ключа — изображением Врат. Массивная приборная панель перемежалась тумблерами и кнопками, экранами и дисплеями, тут и там сдобренных посильной помощью мыслящих машин. Элементы управления кораблем, ввиду их сосредоточения вокруг единственного пилота, воспринимали как тактильные, так и голосовые команды. Неподготовленный человек просто бы потерялся среди этого изобилия функционала и хромирования, но Арктор был готов к таким испытаниям. Несколько разгружал обязанности пилота навигатор, отвечающий за сенсоры корабля и помогающий пилоту управлять кораблем при внутрисистемных полетах. В крайнем случае он мог бы даже подменить Арнольда, в случае его отсутствия или какой-то неприятности. Наконец, даже в случае отсутствия и пилота, и навигатора, одна из мыслящих машин могла взять на себя управление кораблём.
Выведя карту Сети на основной экран, Арнольд наметил маршрут, попутно получая краткую сводку по каждой из систем, в которых им предстояло побывать. Маршрут получился следующий: Крематория — Критикорум — Шапрут — Стигмата. Общая длительность маршрута, от орбиты Византии Секундус до орбиты Стигматы, оценивалась в две недели, если корабль будет идти на самом полном ходу, нигде не останавливаясь и ни на что не отвлекаясь. Четыре прыжка практически полностью истощат топливные запасы корабля, так что будет необходимо пополнить их на Вентрисе — космической станции на орбите Стигматы. Учитывая то, что ситуация в системе была неизвестна, возможно, был смысл пополнить запасы в системе Шапрут, где располагалась главная космическая база флота дома аль-Малик. С другой стороны, это увеличит длительность маршрута до шестнадцати дней, да и благородные не отпустят топливо бесплатно. Этот момент нужно было обсудить с принцем.
Тем временем, пока Арнольд развлекался с новыми игрушками, Мешу предстояло решить непростую задачу по поиску возможных средств прослушки, а также попутной диагностики и калибровки систем — и это не упоминая шаттл. К счастью, никаких подслушивающих устройств выявлено не было, и за это Кузнец мог ручаться головой. Меж тем, изучение мыслящих машин на мостике корабля привело к чудесному и полезному открытию. Кузнец включил консоль отладки процессов мыслящих машин, принцип работы с которыми понимал лишь он один. К счастью для Меша, программное обеспечение была написано на Тьюринге — хорошо знакомом ему машинном языке. Проверяя функционал вспомогательных систем, в какой-то момент Кузнец обнаружил, что одна из мыслящих машин находилась в спящем режиме. Она работала как своеобразный хаб между рулевыми и сенсорными системами корабля, высчитывая оптимальные соотношения скорости и курса при активном маневрировании, характерных для космического боя либо избежания столкновений с многочисленными космическими объектами. Покопавшись чуть больше, Кузнец понял, что по всей видимости техники установили эту мыслящую машину по чистой случайности, просто как один из многочисленных компонентов, что значились в накладной. Они подключили её к общей корабельной сети, не произведя при этом никаких настроек для её полноценной работы. В данный момент этот тактический анализатор просто работал в холостую, потребляя минимальное количество энергии и никак не участвуя в жизни корабля. Что ж, Кузнец исправил это недоразумение.
Впереди, меж тем, у него была ещё куча дел. На кораблях такого класса существовало множество технических лазов и ходов, обычно расположенных в подпалубном пространстве, либо у бортов корабля, или же возле крупных агрегатов и силовых узлов, таких как термоядерный реактор и прыжковый двигатель. Судя по спецификации, что он получил в свое распоряжение, носовая часть корабля была совсем новой, в то время как кормовая часть, где располагался реактор, прыжковый и маршевые двигатели, была очень старой и почти что древней — они были произведены и смонтированы ещё во времена Второй Республики. В тех краях мало кто был, потому как малое количество людей разбиралось в работе этих систем, а их надежность и запас прочности был таков, что фактически не требовал текущего обслуживания и ремонта, при этом сроки капитального ремонта были отодвинуты на неопределенный срок вперёд. Во времена студенчества Меш наслушался историй о том, что порой встречалось в таких древних секциях. А встречалось там много чего — от банальной пыли в палец толщиной, до призраков, гремлинов и внезапно просыпающихся мыслящих машин и технических големов, обычно стремящихся истребить экипаж в кратчайшие сроки. Полет обещал быть долгим, тем не менее Кузнец не был уверен, что этого времени будет достаточно для того, чтобы исследовать корабль вдоль и поперёк. Габариты корабля не сулили легких будней: сто сорок метров в длину, пятьдесят в ширину и тридцать пять в высоту.
Остальным членам свиты, менее подкованных в технических аспектах, оставалось лишь занять каюты и ознакомиться с планировкой корабля. Собственно, сокращение экипажа позволило несколько расширить жилые помещение и добавить новые, совершенно не характерные для боевых кораблей.
На нижней палубе, в головной части корабля, располагались технические помещения, ведущие к сенсорам корабля, ракетным шахтам и легкой туррельной установке, где было предусмотрено место для ручного управления вооружением. В средней части располагался вертикальный абордажный рукав с шлюзовой камерой, ангар для шаттла, сразу за ним — грузовой отсек, в настоящее время занятый криоблоками с живым грузом. В хвосте располагался реактор и прочие силовые агрегаты, но доступа с нижней палубы к ним не было — они разделялись мощной броневой перегородкой. Впрочем, отсутствие нормальных дверей не означало, что не было других способов туда проникнуть.
Средняя палуба была самой насыщенной по части помещений. Тут место пилота с командным постом, и жилые помещения по правому борту, а по левому — бытовые, рекреационные и служебные, в том числе гнёзда с четырёхместными спасательными капсулами. Был и камбуз, и кают-компания, зал для физической и боевой подготовки, арсенал, лазарет, крошечная молельная и многое другое.
Этого было достаточно, чтобы пребывать на корабле длительное время в достаточном комфорте. В хвостовой части средней палубы располагалось машинное отделение, большую часть которого занимал реактор и сами двигатели. Здесь же находились лючки доступа к переферии агрегатов, занимавшая все тридцать пять метров высоты корабля. Заплутать в этом лабиринте было проще простого, а скупое освещение или его полное отсутствие этому способствовало.
Верхняя палуба ничем примечательным не отличалась — низкие потолки, узкие коридоры. По центру находился пульт ручного управления тяжелой туррельной платформой, чуть позади — технические помещения, связанные с системами жизнеобеспечения, основной резервуар с водой и кислородные патроны. В кормовой части — технические ходы, ведущие к наддвигательным полкам для обслуживания и посильного ремонта силовых установок. В носовой части — пусковые шахты лёгких ракет и сенсорный радиоблок.
***
Челнок сделал ещё пару рейсов туда и обратно, прежде чем вся команда оказалась на борту "Гордости Проциона". Начальник личной охраны доложил, что на борту судна находятся 27 человек — согласно списку. Ещё несколько сотен ровными штабелями покоились в криоблоках в пяти больших контейнерах, а в шестом хранилось обмундирование. Оружия не было совсем — предполагалось, что всё необходимое вояки получат уже не месте. Как бы то ни было, солдаты были надежно замурованы в огромных ящиках, открыть которые изнутри было невозможно. Да и проблематично, чего уж там.
Крейсер был готов отправиться в путь; оставалось решить только пару вопросов о возможных остановках и дозаправках. Но времени на это было полно — до Врат предстояло лететь добрых пять дней.
Юлиан — хороший воин и человек, который действительно оправдывал свой статус благородного. Но интриган из него был, прямо скажем, никудышный. Тем не менее, он с головой окунулся в тихую грызню, что сейчас творилась на Византии Секундус, и среди акул он вскоре нашел Эрдиньера. Он не был благородным, а всего лишь йоменом, и до своего высокого поста добрался через пот и кровь, причем не всегда свой. Да и без банального везения тоже не обошлось. Как бы то ни было, после обмена приветствиями и любезностями, разговор перешёл в деловое русло. Селим знал, что Отэ работает с легатом, а потому ценность информации, равно как и последствия её разглашения, он пересмотрел. Эрдиньер согласился поделиться сведениями о принце, но в обмен кое-что попросил.
Зейн также остался на планете, чтобы пообщаться с коллегами из числа амальтийцев. В конце-концов, ежеквартальные совещания были отличным поводом чтобы собраться и банально обменяться информацией и большими сплетнями.
Поговорив с Александром ещё немного на личные темы, Зейн отправился дальше — попытаться выяснить что-либо насчёт ситуации вокруг Саландры Декадос.
Проблем с поиском нужного оборудования у Эмиля не возникло. Проще пареной репы — служка просто поинтересовался у коллег, где он может приобрести необходимое, и те подсказали ему адресок нужного лавочника. Сей джентльмен никак не афишировал, чем он приторговывает на самом деле, но для "своих" его двери были открыты. Устройство было функциональным и полезным; так, оно позволяло не только пеленговать "уши", но и дистанционно отключать прочие следящие системы, вроде камер наблюдения или невидимых лазерных датчиков. Цену он, конечно, заломил...но в полезности такого прибора сомневаться не приходилось.
В мутное болото слухов и приглушенных разговоров забралась и Рейка. Правда, в её случае это происходило отнюдь не во Дворце, а в неприметном местечке в самом Городе, облюбованном представителями Гильдии Комбинаторов. Попасть в это заведение могли только те, кому можно, и вся обслуга бара целиком и полностью стояла на балансе Гильдии. Её старый приятель и наставник пригласил за столик, едва завидел. Пообщавшись о том о сём, со временем они затронули деловые темы. Он сразу оговорился, что Стигмата целиком и полностью "лежит" под Цепниками, да и, откровенно говоря, охваченный войной мир мало интересовал Комбинаторов. На данный момент, по крайней мере. Поэтому никаких ценных наводок дать ей он не смог, просто потому что их не было. Впрочем, в соседней системе, Нигде, Ирма могла понадеятся на теплый прием, если что. А про графиню он сказал вполне конкретно: