Смятение царило в Большой Норе и Доме с красными фонарями, элизиумах Бургоса. Две недели назад кланом ласомбра были оставлены Толедо, Мадрид, Кориа и Талавера, а страсти все не утихали. Еще бы! Не каждое десятилетие жгучий яд с лезвий убийц настигает князей христианских городов. За минувший месяц на месте двух государей – Толедо и Коиры – обнаружили лишь россыпь пепла. В недавно возвращенном под власть ласомбра Мадриде отправился в вечность первый служитель Аццо д’Эсти, не прожив в Иберии и десятка лет своей двухвековой нежизни. На этом фоне в Галиссии, давних владениях дома де Кастро, убийство нескольких десятков мавров казалось чем-то вполне естественным, рядовым. Зато не рядовым оказалось назначение на должность шерифа служителя Маурегато де ла Корунья, сира Симона Беласко. Будучи родом с северо-западной окраины Иберии, он некогда успел уронить честь потомка. Опозорившись, он впал в торпор, и несколько лет назад пробудился, чтобы восстановить имя, но первое что сделал – сбежал из Мадрида, оставив князя города, де Лару, без своей помощи. Впрочем, ему удалось проявить себя уже в предместьях Сеговии. В историю об истреблении целой стаи гангрелов невозможно было не поверить, ибо несколько дней назад в крепости ночи состоялось торжественное сожжение двух диких тварей, тела которых удалось захватить относительно целыми. Теперь же сеньор де ла Корунья весьма деятельно насаждает порядок в Бургосе, а Симон старается оказывать ему посильную помощь. Впрочем, большую часть времени город погружен в тень Крепости ночи, которая словно оберегает Бургос от потрясений и катаклизмов. Близость могущественных ласомбра из Совета Ночи, которые часто пребывают в сердце клана в Иберии, оказывает отрезвляющее действие на горячие головы. Да и влияние князя города, Переса Кано, трудно переоценить. Будучи из священников, этот блестящий дипломат выстроил взаимоотношения городских вампиров без единого удара кнута, находя лишь точки общих интересов и искусно расставляя акценты, ему удалось сгладить противоречия и объединить городских ласомбра вокруг своей персоны. И вокруг сеньора Фернандеса, потомка и сенешаля Бургоса. Безмятежность на поверхности. Бурлящие тени в нутре. И когда они выплеснутся на поверхность – вопрос лишь времени.
Мессир де Лара же стройно и последовательно выстилал дорогу к власти. На его пути были блестящие победы и незначительные поражения. Часть последних подстроили его недруги, другую часть – он сам. Исход из Мадрида сложно отнести как к победе, так и к поражению. Решение принято в тени совета. О нем не сообщено. Но оно – наиболее выгодное для клана. Или для большинства совета. Традиции власти в клане непоколебимы уже много веков, и про объективность вспоминают лишь не так давно пробудившиеся в ночи ласомбра. Однако, совет уже нашел применение способностям этого весьма честолюбивого вампира. Немногие приближенные, в число которых входил и известный в Бургосе Исидоро Фернандес, знали, что мессир де Лара в ближайшее время отправится в Париж, где ему предстоит представлять клан и выстраивать отношения от имени клана в первую очередь с вентру, влияние которых в землях франков если не подавляющее, то по меньшей мере без малого определяющее. По крайней мере пока они пользуются поддержкой дворов Парижа.
Случались и менее заметные сражения на просторах Иберийского полуострова. Так сеньор Роберт Арагонский уже почти год не посещал советы ночи. Поклявшись очистить христианские земли от неверных, он отдавал предпочтение войне на востоке, в землях арагонских тореодоров. Злые языки поговаривали, что соперники его в виде правителей обрюзгших тайф не стоят его внимания, и лучше бы ему направить свой меч на воинство берберов. Так или иначе, этот могущественный и влиятельный князь клана большую часть времени проводил в Арагоне, неукротимо двигая границу этого королевства на юг. Силами сеньора Бренгера в графстве Португальском войскам христианских графов удалось занять несколько городов. В Сеговии князю Города было любезно предложено… отойти от дел и посвятить вечное время отдыху. И ведь не отказался, освободив место для одного из потомков Родриго Бренгера, Рамиро Лопеса, которому предстояло подготовить Сеговию к грядущему визиту короля Кастилии и Леона Альфонсо VI.
На фоне этих событий случай убийства одного из младших ласомбра в отдаленной северной деревушке в Астурии, возможно, так и остался был незамеченным. Однако, по воле судьбы или её тени, в деревне, возникшей сравнительно недавно на месте некогда сожженной Флавиобриги, процветало весьма востребованное ремесло, в результатах которого были заинтересованы слишком многие влиятельные представители клана. В этой прибрежной деревне, расположенной на склоне холма, было лишь несколько десятков рубленых домов, простецкая деревянная церковь да причал, который правильнее было бы назвать пирсом, уходящим далеко в море и который мог принять за раз всего лишь пару кораблей. Но и этого было более чем достаточно для поселения, которое насчитывало едва ли больше сотни душ. Ну и, конечно, большой дом, который гордо именовался портовой таверной, где собирались местные рыбаки, время от времени заглядывали землекопы, которых местные тайком недолюбливали, да моряки с редких кораблей. И деревня навсегда и осталась бы безымянным пятном на карте Иберии со скромным стадом, если бы рядом с ней обнаружились легко доступные залежи железа, которые вскорости поспешили прибрать к рукам заинтересованные лица. Не секрет, что сеньорита Гонсалес владела частью тех земель. А в самой новой Флавиобриге обосновались сразу два кузнеца, один из которых успел прославиться своими изделиями и получить весьма широкий и влиятельный круг покупателей, многие из которых, судя по щедрой оплате поступавшей от третьих лиц, предпочитали хранить инкогнито. По этой же причине к пирсу Флавиобриги причаливали корабли: забрать груз железа, заключить сделку с Большим Торо да попутно продать что-нибудь из съестных припасов, ведь поселение хоть и находилось сравнительно недалеко от Бругоса, но расположено было на скалистой местности, а прямой путь к столице преграждали горы. Путешествие же по любой же из двух вытоптанных дорог требовало по меньшей мере пять дней.
В Флавиобриге последние несколько лет под видом охотника жил один-единственный ласомбра, Санчо Ариас. Устав от вековой реконкисты и не добившись ничего существенного, он вместо добровольного торпора выбрал стезю отшельника и, с дозволения старейшин, обосновался среди людей. Смотреть какие корабли встают на якорь, кто заходит в деревню да приглядывать за стадом. Но две недели назад на постоялый двор Гордый петух пришли два рыбака из Флавиобриги. Они наперебой начали рассказывать, будто бы в Санчо вселился демон, глаза его горели яростью и он начал нападать на рыбаков прямо в деревенской таверне. На счастье мужиков тем вечером пришло выпить немало и одержимого удалось забить тем что под руки попало. Но прежде тот успел перебить и покалечить с пол дюжины рыбаков. Тело его выбросили в одну из сушильных ям в земле, а на утро оно пропало. Рассказ этот прозвучал для избранных из уст Переса Кано, князя Бургоса, вне всяких сомнений после тщательной проверки, в результатах которой сомневаться не приходилось.
Случай этот не остался незамеченным и мессир де Лара поспешил использовать возможность проявить себя. В Флавиобригу отправился один из его потомков. Меч клана и верная гончая клана: Жименес Аньес. Достойный воин, неплохо проявивший себя на турнирах и меч которого не раз был окроплен кровью отступников. Его сопровождали два гуля-оруженосца. Но вестей от него не было подозрительно долго…
Симон Беласко.
Ты нашел свое призвание в служении порядку. Бургос стал твоим домом. Городские вампиры, по большей части, - твоей семьей. Безмятежность не то слово, которое можно отнести к столице Кастильского королевства, но в сравнении с приграничными городами жизнь здесь текла вполне размеренно и без страшных катаклизмов. Лишь беженцы прибывали все чаще и чаще из южных земель. Часть из которых была частью клана. Ты стал мечом шерифа, его карающей рукой. Причем удар твой был даже сильнее чем у сира. Впрочем, он мог похвастаться и иными достоинствами, чем тебе еще предстояло научиться. На фоне размеренной жизни твой сир, шериф Бургоса и знаменитое копьё севера, обратился к тебе с необычной просьбой, которая не могла исходить от него напрямую. Ты неплохо знал как работает вертикаль клана. Она поступила напрямую от князя, не иначе. Другим шериф Бургоса не подчиняется напрямую. А кто из Совета озадачил отца Кано – можно было долго гадать и все равно не попасть в цель. Но ты точно понял одну из причин, по которой выбор пал на тебя. Нужно было прибыть на обед к мессиру де Лара и оказать ему помощь в мелком деле, которое займет не более трех недель. Согласие сира было получено. Почему сеньор де ла Корунья сам не вызвался поучаствовать в этом деле? Городские дела или незначительность задачи его положению и статусу? Возможно и то, и другое вместе. Но лишь от части. Ты знал, что основной причиной была личная неприязнь шерифа и примогена клана. Если бы Маурегато вызвался сам, мессир де Лара не упустил бы возможность воспользоваться случаем и устроить интригу, которая могла бы больно ударить по положению недавно назначенного шерифа. Все таки у этих двух вампиров имелись свежие счеты со времени исхода из Мадрида. И они были слишком разные, чтобы ладить друг с другом. А лично к тебе мессир де Лара не питал ничего, кроме, разве что, безмерного безразличия. Это был неплохой шанс повернуть отношение весьма влиятельного ласомбра в нужное тебе русло. И ты решил им воспользоваться, дав согласие сиру прибыть на обед и выполнить маленькую просьбу.
Исидоро Фернандес.
Второй месяц ты в тоске менял ночи одну за другой, упиваясь собственной власть в вверенном тебе владении. Представления успели утомить твою ненастную натуру. Время от времени ты навещал дом милосердия в Бургосе (51), где монахи из твоего, аббатства оказывали помощь брошенным и никому не нужным солдатам-калекам, чьи жизни были изуродованы копьем ли, стрелой, не так важно. Берберские дикари кромсали и голыми руками. Никому ненужные. За исключением тебя. Это был хороший материал и доступная не самая плохая кровь. Время от времени ты ловил нотки дворянских бастардов, но иногда попадались действительно стоящие сосуды. Ты их уже не ненавидел. Падшие, изувеченные, безземельные дворяне. Они годились на продажу Августу Амброссию, единственному представителю клана вентру в Бургосе.
Война пришла с берберами и затмила собой внутреннюю борьбу в клане. Нет, грызнья продолжалась, но вектор интересов князей, примогенов и старейшин сильно сместился в другую сторону. И ты оказался весьма… не занят. Нет, мессир де Лара обращался к тебе по незначительным вопросам. Он даже пригласил тебя посетить его поместье в Мадриде. Незадолго до отъезда. Но все это казалось тенью минувших интриг, участие в которых доставляло тебе столько удовольствия. Во время войны больше ценились солдаты, облаченные в черные как смола доспехи. Ты чувствовал себя не у дел, но знал: ничто не вечно под луной. Твое время придет. Но оно все не приходило, и ты тешил свое самолюбие, расширяя влияние вверенного тебе аббатства. Упиваясь представлениями и новыми постановками, которые могли посоперничать с вдохновленной натурой Андони, потомка Малкава в Бургосе и нескромного любителя античного театра, который он во многом преобразил и осовременнил. И если бы он знал о них. Впрочем, об этой стороне его натуры известно было лишь узкому кругу вовлеченных.
19 ноября, в пятницу, или, как сказали бы оступившиеся братья по крови, 19 Зу-л-каада, 1086 года от Рождества Христва вы прибыли в поместье мессира де Лара в предместьях Бургоса, которое являлось лишь тенью тех вилл, в которых проводили вечность латинские вентру во времена рассвета империи Рима. И тенью тени тех шато, в которых спустя половину тысячелетия будут скрываться ваши потомки во время великого французского смертоубийства. Однако, оно имело внушительную каменную стену и достаточное число леонских наемников, чтобы вы могли чувствовать себя если не в безопасности, то, по меньшей мере, вне досягаемости кого-либо, кроме упомянутого выше примогена клана. Подчеркнуто вежливый прием, соответствующий вашему положению и статусу в приличном обществе; не изысканное, но вполне достойное питание, которым не стыдно было бы угостить и Эда Паскуаля из клана тореодор, близкого и едва ли не неразлучного друга сеньориты Гонсалес; все то, что отличало застывших в вечности созданий ночи – вы получили это. Как и несвойственную старейшинам поспешность. Обед продлился чуть больше часа. Непринужденная светская беседа вчетвером, во время которой потомок мессира де Лары, Раймунд Ги, не потрудился стянуть звенящий и громоздкий ламелляр, на экваторе приема сменилась деловой. В вашем присутствии было упомянуто, что мессир де Лара был бы весьма признателен, если бы вы оказали ему незначительную услугу. Получив сведения о событиях в Флавиобриге, вам стали известны и другие подробности, деликатные. Все дело в том, что Жименес Аньес оказался ни кем иным, как одним из потомков мессира де Лары. А вчера произошло событие, которое оставляет бередящие раны в сердцах даже давно умерших созданий. Большинства из них. Оборвалась та нить, что связывает единокровных вампиров. Да что там вампиров. Многие живые создания чувствуют, когда смерть настигает их близких родственников. Впрочем, приближенные к примогену существа, в число которых входил и Исидоро, или чувствительные натуры, могли догадаться или прочувствовать, что утрата потомка волнует господина примогена заметно меньше, чем положение, в котором оказался он сам. Он ошибся, и замок его если не зашатался, то дал весьма неприятную трещину. И можно было бы оставить все как есть и забыть, но к на трещину это уже готовы слететься многочисленные завистники, чтобы расширить её и, наконец, обрушить тот замок, который мессир де Лара строил несколько десятков, если не сотен, лет. Нет ничего удивительного в том, что примоген желал исправить совершенную ошибку: отправить меч клана туда, где должен был оказаться острый ум. Этой иглой, этим невесомым лезвием на чаше Фемиды должен был стать Исидоро. А от порывов ветра его закрыть - Симон. План был изложен. Вам надлежало отправиться в Флавиобригу, выяснить обстоятельства смерти Жименеса Аньеса, если удастся - судьбу двух его оруженосцев, проверить обстоятельства смерти Санчо Ариаса у местных жителей и вернуться с докладом к мессиру де Лара. Если же вы обнаружите причину смерти ваших братьев по крови – её нужно устранить. При этом особо было отмечено, что привычная сложившаяся жизнь стада в Флавиобриге не должна пострадать. Как не должна остановиться работа Большого Торо, местного кузнеца, которому благоволят старые боги.
На закономерный вопрос почему выбор пал на вас, а не на кого-то из близлежащих городов, мессир де Лара лишь улыбнулся и сделал вам комплименты. Политика отношений старейшин – запутанный клубок интересов, помноженных на влияние и ресурсы. На восток от Флавиобриги раскинулись земли, в которых сильно было влияние наваррских малкавиан, и ласмобр там было не так много. А те кто жили там – вряд ли их можно было назвать достаточно способными и надежными. На западе находился населенный Ларедо, на юге – Оруднаро. В первом в княжьем доме жил один из потомков сеньора Бренгера. На второй относительно недавно пал взгляд бенедиктинской общины. Не той в которой царствовал Исидоро Фернандес, нет. Многие монахи, делившие обеты и молитвы с Робертом Молемским, приняли участие в строительстве будущего аббатства и монастыря. Непростое испытание для каинитов, когда истово верующие монахи и священники, способные противостоять силам доминирования, заполняют сравнительно небольшой город.
Примогену нужен был кто-то по-настоящему надежный. Кому можно было доверить этот секрет. И если Исидоро был из их числа, то Симон… Симон забудет лишнее. Вернее, потом никогда не узнает о нем. А пока – почему бы и нет? Впрочем, разве кому-то известно как оно будет выгоднее через две недели? Но вам обоим была обещана достойная награда. В средствах вы не нуждались, но какова цена золота, если все что есть в округе вы можете себе позволить? Мессир де Лара имел доступ к тому, чего не было в Кастилии и Леоне, что позже назовут эксклюзивом.
Но почему выбор все таки пал на Исидоро? Ты это и сам знал. Или догадывался. Ты мог контролировать Симона. Он не такой опытный и его волю можно направлять. И ты решишь эту проблему мессира де Лары, что дала трещину в его замке. А если умрешь – что ж. Еще одним потомком Манрике рисковать не стал, а Исидоро - хоть и достаточно ценный ресурс, но все таки не потомок. Значимый, значительный, но, наверное, не незаменимый. Но ты можешь им стать, если окажешь примогену эту услугу. В один из секретов Манрике тебя уже посвятили. Возможно, ты о нем не забудешь. Мессир де Лара был известен верными, лояльными только ему слугами. Симон же многое почерпнул у сеньора де ла Корунья. Его щит и копье защитят хрупкого даже в сравнении с совсем юными ласомбра Исидоро.
Следующей ночью, с закатом, от Бургоса в Флавиобригу отправиться обоз о пяти повозок с почти двумя дюжинами слуг и солдат. Сеньор Феб, достойный и преданный рыцарь, снова поведет торговый караван на север, чтобы забрать изделия у Большого Торо. Они прибудут в Флавиобригу через пять дней, после заката, и следующим утром отправится обратно. Вы можете безопасно добраться до деревни вместе с этими людьми. Кроме того в дороге Сеньор Феб может рассказать о поселении, бывать там ему случалось. Впрочем, вы были вольны выбрать и иной способ одолеть пятидневный переход и оказаться в нужном месте.
В начале второго часа трапезы мессир де Лара поднялся из-за стола, откланялся и, сославшись на срочные дела, удалился. Но перед этим учтиво поинтересовался у вас, не желаете ли вы сопровождать его в поездке в Париж. Увидеть новые земли, сородичей. И получить возможности. Если, конечно, вопрос в Флавиобриге будет решен положительно. Он отправится не позднее чем через месяц и дождется результатов вашего мероприятия. После этого он удалился. Следом за ним громыхающей тенью скользнул Ги Фелаес. Вы остались одни, и вам предстояло решить немало вопросов.