– Китча-китча-китчака клика-клак – довольно произнёс Чармандер.
Это был совсем новый звук, услышанный на улице от бродячей актрисы, и это был инструмент под названием "кастаньеты". Кенку был совсем пленён этим звуком, и так и сяк катал его у себя на данном чёрном языке, повторяя то выступление.
Город был огромен, шумен, переполнен народом – прямо как в Дурпаре! Это ему нравилось ещё больше. Эдмар, его друг, и он проделали долгий путь, и такие большие города встречались нечасто.
Приподняв руку, он вытащил из потайного уголка рясы небольшую мышку, и посадил её за стол.
– Шушурх-шушурх – сказал кенку мыши, и покормил её горсткой зерна.
Животное село на задние лапы, и принялось грызть семечки, поджав длинный голый хвост. Ворон с огромным интересом наблюдал за ней, иногда что-то неслышно поизнося на мышином языке, который, обычно, был неслышим уху.
Грохот двери, и мышка привычно спряталась ему в рукав. Плутовато скосив один глаз, кенку ответил, причём, чарующим эльфийским голосом.
– Чармандер, дорогой друг... земли удивительны и звёзды осияли нашу встречу – эти фразы бард вряд ли упомнил сам, когда произносил, но вор запомнил, и, покачав клювом, добавил на пропитом вином грубым орочьим акцентом – и по какую душу пришёл? Будешь песни петь али голову морочить?