А София жадно глотала строку за строкой, совсем не обращая внимания на переговаривающихся телохранителей. Так странно было читать слова, выписанные отцовской рукой... Отец. Само это слово так странно и непривычно.
Спроси кто-то Десятку, что она чувствует, прочитав письмо, она бы замялась и ускользнула от ответа. Злость? Досада? Все это было, ведь добрую половину послания Салем посвятил самобичеванию. "Я виноват, я совершал ошибки, я-я-я" - этого ли ждала София? Лишь приписка в самом конце капнула медом на истосковавшееся, обиженное на отца сердце. Все-таки он ее любил... Наверное. Раз таки не забыл об этом упомянуть, исповедуясь в своих грехах.
А вот инструкции от отца София постаралась запомнить накрепко. Они еще пригодятся, а письмо это хранить рискованно. Пока София не представляла, кто из врагов может им противостоять по могуществу, однако не зря ведь их отряд снабдили такими артефактами. Они могут и проиграть, и в плен попасть - а это письмо, считай, изобличает ее личность. Одна голубая нить чего стоит... Ну или сказывалась привычка Десятки не оставлять за собой следов.
София встала и двинулась с места одновременно с Болтом. Девушка подошла к очагу, выдохнув, скомкала письмо и бросила в огонь.
- Утренняя зарядка? Кто? Что? О чем речь?