Запущенные коридоры с висящими в воздухе частицами пыли и затхлые помещения затянутые паутиной по углам, древняя осыпающаяся кладка, иногда целые сегменты выпавших из стен раскрошившихся при падении кирпичей валялись на полу по которому торопливо разбегались по темным норам крысы, избегая встречи с группой вооруженных авантюристов, следовавших в неизвестность, ориентируясь лишь на сладковатый цветочно-ягодный запах парфюма, оставленный магичкой в желто-красном.
Катакомбы местами освещали жаровни, факелы, лампадки или целые композиции из свечей на которые было наложено заклинание вечного огня - не дававшее тепла, но и не поглощавшее ни масла, ни воска, ни дегтя, ни воздуха. Испускавшее лишь обманчиво теплый свет.
Иногда периферийным зрением они замечали движение на грани света и тьмы в параллельных проходах, слышали шарканье негнущихся ног и протяжные стенания.
Острое обоняние табакси привело искателей приключений в круглую залу с полуразрушенной колоннадой, поддерживавшей высокий купол свода по которому бежали узоры глубоких ветвящихся трещин. Она выглядела даже древнее остальной части катакомб. Очертания заложенных окон говорили о том, что некогда это была не просто комната, а здание на поверхности. Под слоем пыли скрывался поблекший мозаичный пол изображавший огромный скалящийся череп со светящимися глазами, окруженный круговоротом стилизованных багровых капель крови.
Войдя внутрь авантюристы успели заметить как беглянка скрывается из виду, взбегая вниз по ступеням лестницы находящей на противоположной стороне помещения. Но между ними и магичкой встали три гуманоидные фигуры в истлевших робах, висящих на худых фигурах обрывками темной ткани. Оглянувшись, они увидели вторженцев, развернулись и медленно двинулись им навстречу, вытянувшись в линию. Один обнажил бледный полуторный меч. Другой вытянул парные крис-кинжалы. А третий извлек откуда-то сферу хрустального шара, перебирая по его гладкой окружности иссушенные пальцы с очень длинными, отросшими ногтями, украшенные кольцами и перстнями.
- Неверные!.. - изрек шепелявящий замогильный голос одного из троицы, скрывавшей лица под глубокими капюшонами и посмертными масками-черепами из-под которых спадали длинные неухоженные волосы