Молчание бардессы было красноречивым. Однако посыл, который она в него вложила, не имел ничего общего с презрением. Она уважала таких людей. За его словом, по крайней мере, стояло нечто большее, чем сотрясание воздуха руками, на которое много кто горазд, но из тех, кто не стоит ни гроша. Она получила от него желаемое. И хотя проиграла, сделала это на своих условиях. Потому как расставшись с деньгами сейчас, сэкономила в будущем на скидке, что ее годами оплачивала бы Кемеду из своей доли в общей прибыли. Но и художник не остался в накладе. Попросил больше, получил цену, на которую мог рассчитывать. Разве у них на юге не принято торговаться? В прошлый раз Винки за полцены приобрела лютню. Сейчас Кемед настоял на своем, и она вынуждена была отступить. Так устроен мир. Таковы правила. Невозможно выигрывать, никогда не проигрывая, хотя правила иногда получается нарушать. А это – сделка. Обыкновенная сделка. Взаимовыгодная и честная. Возможно, пристань Кемед на условия, которые Винки себе хотела, она могла бы назвать его другом. Возможно, переспала бы по настроению, чтобы отметить его талант, не внешность. Но все случилось так, как случилось. И возможно, к лучшему, учитывая контракт, который бардесса все никак не могла выполнить. Она рассталась с Кемедом так, словно они еще встретятся не один раз. И не один раз будут торговаться за какую-нибудь услугу: с мягкой обольстительной улыбкой на лице, с уважением к небезынтересному змею – ведь Кемед показал себя изворотливым, как змея, но таким же удобным, как пара туфель, купленных в самой лучшей лавке. Хороший деловой партнер.
А вот с другим партнером происходило черт знает что. Доминик подбросил записку с рисунком, но зачем-то приправил это все дохлой мышью. Винки не знала, что ей об этом думать и как реагировать, но сразу поняла – это гном. Почему? Да потому что других пронырливых шутников, которые сумели бы совместить несовместимое, среди ее товарищей просто не было. Орчиха – нет. Шейн? Шейн бы нарисовал другую картину, уж в этом Винки была уверена. Кто-то незаметно пробрался к ним с Кемедом в комнату, что еще раз указывало на след воришки. И наконец мышь, соседство с которой для рисунка было крайне неуместным, по какой-то странной, извращенной логике, принадлежавшей, очевидно, гному, должна была намекнуть, кто это сделал. По крайней мере, Винки истолковала этот символ так. А не как угрозу или что-то подобное. Разве мертвых животных подбрасывают не для этого? Ладошка сама потянулась ко лбу. А с другой стороны, отлично вышло: они с Кемедом разошлись миром, не зная, что в комнате еще кто-то есть, и тем самым избавили себя от последствий какого-нибудь жутко опрометчивого решения, которое Винки, к счастью, не приняла. Сперва она злилась. Злилась недолго. Затем вздохнула и приняла, как есть, этот свершившийся глупый факт. До того, что вор увидел ее без верха, Винки решительно не было дела – чай не дама напыщенная какая-нибудь. Помнится, в Сирене, абы только выудить из пиратов денег, она сама им ее показывала. Ничего, жива и с монетой. Однако сохранность пространства личного все-таки беспокоила ее в связи с этим. Сегодня рисунок, завтра ночью к ней в комнату залезет, а послезавтра вычистит до дырок кошель – это опасно, если не показать гному границ дозволенного… Поэтому первое, что она решила сделать – поставить воришку на его место: рядом, но не в своей постели среди кучи «грязного белья». Второе – показать реакцию, отличную от той, которую ожидает от нее шутник. Здесь на помощь ей пришла смекалка.
- Я нашла эту похабщину у себя на постели, - резко начала бардесса, шмякнув «испачканный» клочок пергамента о столешницу. Она положила его аккурат напротив Доминика, но затем случилось то самое неожиданное, что должно было обернуть все карты вспять. Винки вдруг стала необыкновенно доброй и даже пустила в ход улыбку. Не важно, что мыши у нее с собой не было, а постель вообще была чужая.
- И это толкнуло меня к мысли, что на таких художниках можно заработать, - продолжила девушка, опершись на стул позади Доминика и бесстыдно выпятив назад ягодицы. - Мы объявим для этого конкурс. Поставим картину, которую для меня рисует Кемед. Тот, кто сумеет превзойти его мастерство, получит от меня лично приз. Лучший из тех, кто будет участвовать - червонец. А вступительный взнос мы сделаем – одну золотую монету. Реклама хорошая. Я буду позировать. Даже если вложение не отобьется сразу, все равно привлечет новых клиентов. И будет повод горлопанить на рынке. Здорово я придумала? – бардесса лукаво улыбнулась собравшимся, не особо рассчитывая, что ее ход оценят, однако это было еще не все.
- Надо бы предложить автору этого рисунка десять процентов от выручки, но, увы, я даже не знаю, кто он… Ну что, все готовы? Тогда идем. Нечего рассиживаться.
Похлопав табакси по плечу, блондинка дождалась, пока все встанут, и в числе прочих последовала к выходу из таверны под благозвучным и пророческим, Винки надеялась на это, названием «Хорошенькое дельце», еще не зная, что встреча с Лукасом превзойдет все ее ожидания.
- Ты самый лучший мозг с лапками из всех, кого я знала, - совершенно искренне пропела бардесса, обращая внимание на кульбит аберрации. Мозг скакал и крутился, как верный пес, заждавшийся свою хозяйку. Не прошло и минуты, как охочая до легких денег бандитка, уже вынимала из водосточной трубы сверток, рассыпаясь в комплиментах.
- Нет, правда. От тебя намного больше пользы, чем от большинства остолопов, с которыми приходится иметь дело, - сказала она. И еще добавила что-то о своевременности этих денег.
Винки от удовольствия духовного, но не физического, почти не обращала на дискомфорт внимания. Аванс в двести золотых монет она готова была вынимать хоть каждое утро из какой-нибудь слизкой иллитидской задницы, абы золото давали в срок. Между прочим, слышала она и о таком. Но сейчас не об этом, а о том герое, благодаря которому это стало возможным.
- Я бы поцеловала, если б было куда. Хочешь, поглажу? - она опустилась рядом с виновником на корточки и, смерив гладкую пульсирующую кожицу взглядом, подмигнула.
- Сегодняшний вечер мы посвятим тому, за чем так жаждет угнаться наш общий знакомый, - провозгласила блондинка следом. - Эй, Дро, не хочешь принять командование? Нам нужен эффектный неординарный налет, который поставит арфистов в тупик. Такой, чтобы они ни за что не просекли нас раньше, чем это будет уже слишком поздно. Как это скауты ваши делают… Только сразу всех не кончай. Нам нужно… Ладно, сама все увидишь. Просто не убивай всех сразу. Лады? Твоя месть свершится, я обещаю.
Толкая речь, бардесса мельком посмотрела на гнома, дабы понять, не сделалось ли тому дурно при упоминании арфистов. Мало ли, может, кишка тонка?