- Ну чем же тебе отплатить-то? - делано задумавшись, спросила Лафнинонна. - Хочешь, как порося приготовят, я тебя с ручек покормлю?
В ответ на выпады бардессы селунитка просто расхохоталась.
- Госпожа сейчас улыбается мне! - приветливо помахав небесному светилу, крикнула девушка: в отличие от суеверных простецов, к почитанию собственно небесного тела она относилась достаточно скептично. Подойдя поближе к раздевающейся Винки, жрица озадаченно наклонилась, рассматривая ее татуировку:
- Слууушай, все спросить хотела: это прям настоящая наколка, как у бандосов калишитских? Теперь вроде как на всю жизнь? "Не забуду мать родную, смерть легавым от ножа"? Бедная девочка - она еще не знает, что через двадцать лет твои сиськи полностью закроют ей лицо, - чтобы Лапки-без-Мозгов поняла суть подколки, Нино изобразила руками опустившиеся до пупка "уши спаниеля", в которые, по ее мнению, неминуемо обратятся в свое время упругие шарики бардессы. Не дожидаясь ее реакции, девушка, преодолевая сопротивление воды, с разгону заскочила в реку по пояс, не забыв прихватить кусок мыла, и стала скандировать на мотив детской дразнилки:
- Винки, Винки,
Потри нам с Амой спинки!
За это я засуну
В твой ротик жопку свинки!
В этой хохочущей и плещущейся в лунном свете девчонке было сложно узнать строгую и местами жесткую служительницу церкви. Однако, всякий знакомый с религиями Фаэруна ученый знал, что основным свойством Лунной Девы был ее изменчивость. Являющаяся своим последователям как в образе суровой и израненной временем Вечной Воительнице, так и в облике беззаботной и шаловливой Вечной Девочки, постоянно меняющаяся подобно названному ее честь небесному светилу Госпожа давала пример своим жрицам, которые ценили подобного рода хаотичность превыше иных добродетелей. И Лафнинонна сейчас целиком и полностью отдалась настроению момента, отключившись от текущих проблем, забыв, что буквально час назад она проливала свою и чужую кровь в борьбе с чудовищным изуверским культом, да и вообще находилась в весьма щекотливом положении, играя с могущественнейшей аберрацией, обмануть которую было не легче, чем станцевать джигу на лезвии бритвы, жонглируя раскаленными докрасна сюрикенами...
Все это - потом. Сейчас - лунный свет, теплая вода, омывающая бедра, нежный ветерок, сдувающий брызги со спины, и обнаженные тела двух женщин в пугающей и манящей близости от ее собственного тела...
- Так, а вот мужиков сюда не надо, - услышав призыв Амарант, прервалась жрица. - Дамы, вы все-таки головой думайте: если он даже не станет нас домогаться, то может по-тихому выпустить прямо в воду свои... молоки. А у меня сейчас такие дни, - Лафнинонна многозначительно указала на луну. - что понести могу даже от пенька свежесрубленного. То-то будет потом вопросов и разборок...
- Котик, если бубенчики дороги - в воду только после меня! - добавила погромче специально для Шейна.