Бурный поток ревущего адского пламени в котором слышались отзвуки воплей проклятых душ хлынул из кончиков пальцев Шалиры, совершившей рокировку с Фанеттой, накрывая уродливых гулих в униформе горничных, спаляя их волосы, испепеляя одежду оставшуюся висеть жалкими обрывками и обнажая покрывшиеся жуткими ожогами тела.
Лишь вурдалак схватив своими когтистыми лапами стол, подняв его и выставив перед собой как щит, успел заслониться от разбушевавшейся огненной стихии. Его руки покрылись волдырями, но он избежал тех страшных и обширных ран, которые получили упырихи. Однако стоило шквалу пламени начать ослабевать как колонна света обрушилась на него сверху, разбивая мебель в щепы и припечатывая нежить под обломками. Даже сраженный божественной силой омерзительный вурдалак, распространявший тошнотворную вонь гниющего сырого мяса, быстро вскочил на ноги, пусть ему тут же и стал досаждать невидимый ворон колдуньи, ставший выдергивать по одному редкие волоски, оставшиеся на его обтянутом кожей скальпе.
На правом фланге Латварис добил одну из обгоревших служанок некроманта, насадив ее на острый шип вульжа и подняв верещащую упыриху под не такой уж и высокий потолок с влажным стуком вдарив макушкой об каменный свод. Резким рывком паладин выдернул оружие из груди горничной и та шлепнулась на пол больше не подавая признаков нежизни в натекающей под ней луже густой, черной крови.