То что дроу говорила о нем так, словно его здесь и не было, в целом не задевало паладина. Хотя всё же что-то внутри него будто бы обрывалось от того факта что по-своему привлекательная особа полностью его игнорировало. И это чувство было бы сильнее, будь с лицом паладина всё в порядке. Это всё было так странно - неприязнь к её народу в целом не мешала ему, как мужчине, отмечать тот факт что девушка-дроу достаточно хороша собой, хотя и могло бы быть и ещё лучше, не будь она такой худой. Хорошо хоть по лицу Латвариса не было понятно о чем он вообще думает.
Слова Балиссы об гномке-зверушке быстро вернули Вальту трезвость мыслей. Вставая так, чтобы загородить собой Натали от взгляда дроу, мужчина чуть повернув голову, обращаясь к Фанетте, проговорил на Общем, стараясь чтобы его голос звучал ровно:
– Никто и не собирался. Уж точно не сейчас. Я бы даже не стал предлагать её освобождать, если нужно будет шахты затопить – здесь вклинился волнующийся Йон. Хотя непонятно что его больше волновало - то что драгоценный суп остынет или то что они здесь тратят время. Ничего не ответив Кулаку, он всё же взял наручники и покручивая их в руке непринужденно заговорил на эльфийском:
– В чем же наша выгода, госпожа Де'Вир? – Вальт преднамеренно стал говорить несколько медленнее, словно выверяя каждое выпущенное изо рта слово. И неожиданно, сделав полушаг к клетке и резко ударив наручниками об решетку, Латварис понизив голос прорычал, насколько это позволял эльфийский язык – Почему мы должны тебя выпустить а не смыть в твое любимое Подземье, на потеху Виконии?