- Есть вещи, которые должны быть сделаны, - сухим хриплым вдруг голосом ответил Йон на толчок и эмоциональный выпад Тарры, - как бы не хотелось этого делать. За нашими, моей, спинами целый город с тысячами жителей, которые и не подозревают о врагах, что поселились неподалеку. Я не прошу меня понять, ни тебя, Тарра, ни остальных, но есть то, что я должен сделать. Ради тех, кого однажды пообещал защищать и охранять от врагов, любых: и внешних, и внутренних. Ради их безмятежной жизни и спокойствия, ради моих близких и близких других людей, ради всех тех, кто не сможет защитить себя сам. Не прошу себя понять или даже простить. Никто не должен присутствовать, видеть или слышать. Это мое дело. И моя ноша. Но я не хочу больше видеть смерть близких людей из-за излишней мягкотелости.
Малыш к концу своей тирады стал говорить все тише и тише. Последние слова он практически шептал сам себе, словно окончательно уговаривая свою совесть сделать то, что должно. Это его долг! А дальше он уж как-нибудь справится с этим грузом. Карстен отошел от остальных чуть в сторону, чтобы те не могли смотреть Кулаку в глаза, разглядеть тяжесть той ноши, что он готов был на себя взвалить.