Конструкт недолго продержался под скоординированным натиском авантюристов. И в том что последний удар ему нанес очухавшийся и вскочивший на ноги Латварис была какая-то справедливость, когда он могучим взмахом своего оружия почти разрубил его в поясе, где было наиболее толстое переплетение корней и стеблей, соединявшее верхнюю и нижнюю половины тела.
Тогда гномка выпрыгнула из чрева попятившегося назад и начавшего медленно заваливаться на спину конструкта и еще падая получила удар обратной стороной глефы паладина прежде чем обернуться гигантским свирепым барсуком, пока ее живой доспех, скрючиваясь, стал буквально на глазах темнеть и ссыхаться, покрываясь глубокими трещинами. Когда он коснулся земли, то годился разве что на растопку.
Большая, злобная на вид барсучиха, казавшаяся из-за агрессивно распушенной темно-серой шерсти только еще массивнее, яростно зашипела на ударившего ее мужчину. Она угрожающе встала на дыбы, поднимая когтистые лапы, будто говоря «Ну же, иди на меня!».
- П-простите! – виновато подал голос полуэльф, когда его стрелы просвистели мимо гномки-перевертыша в опасной близости от Вальтенни, заставляя того опасливо пригибать голову
В этот момент их гнома потянулась к своей походной сумке, быстро порылась в ней и извлекла шмат соленого, перчёного сала с розовой прожилкой. Не теряя времени Натали впилась в него зубками и откусила небольшой кусок, став чавкая жевать его, перекатывая за щечками, и при этом как можно четче декламировать слова нужного заклинания, пока ее ручки совершали мистические пассы, плетя чары.
С последним слогом заклинания земля под барсуком покрылась слоем скользкой жирной жижи, заставляя его заскользившие лапы разъехаться в стороны, а самого – распластаться на брюхе.