Когда Катарина оказалась в особняке, она быстро поймала себя на мысли о том, что слушая управляющего, она непроизвольно оглядывает все вокруг и оценивает стоимость рам, ваз и всего прочего, что стояло вокруг, а также машинально оценивает расстояние до окон и делает все прочее, к чему её обязывает её специальность. Она постаралась отвлечься - камердинер мог верно прочитать её взгляды и все понять, но она крайне редко оказывалась в подобных местах не для краж, так что даже оказавшись в гостиной, она продолжила ловить себя на мысли, что её разум продолжает просчитывать пути отхода и запоминает ориентиры.
Чтобы хоть как-то отвлечь себя от подобных мыслей, она старалась следить, чтобы её поведение с чаем и угощением соответствовало нормам этикета, про которые она знала. Правда, она не то, чтобы была уж слишком уверенна, что делает все, как это принято в лучших домах Врат, все-таки воровка больше привыкла к разгульным пьянкам в таверне или к домашним посиделкам, но она старалась. Слушая слугу, воровка мучительно старалась найти способ зацепиться за что-нибудь языком и что-нибудь сказать, но каждый раз, когда она что-то придумывало, её останавливало то, что Камердинер почти точно посмотрит на неё, как на говорящую собаку или что-то такое. Поэтому она только кивала в ответ, и поддакивала, покраснев.