Я мысленно окрестил своего собеседника "Бородатая душа". Его ответ таил в себе скрытые смыслы, но сходу не разобрать – какие. Выражение "лезть в душу", которое часто применяют люди, в лимбо работает буквально. В чужую душу можно залезть, если твой дух окажется сильнее. Смог бы я залезть в Бородатую душу? Сложно сказать, по крайней мере, я и пытаться не стал, хватило одной бестактности. Я слишком сильно связан с предыдущим воплощением, оно не отпускает. Мы собирались на кухнях или у костра, говорили обо всём. Говорили откровенно, несмотря на то, что у этой откровенности могли оказаться весьма неприятные последствия. А, может быть, как раз благодаря этому. Мы доверяли друг другу, по сути первым встречным. Я ещё успел увидеть своими глазами смену эпохи: говорить безнаказанно стало возможно, о чём угодно и с кем угодно. И все говорили, говорили, говорили, совсем перестав слушать друг друга. Откровенность умерла, доверие умерло, осталась лишь болтовня. С чего я взял, что Бородач чувствует то же, что и я сам? Не знаю.
Мне пора было возвращаться к работе. Пётр, хитрец, сплавил мне часть своих обязанностей. Вполне простительное желание напрягаться поменьше. Однако, это лишь первый слой смыслов. Пётр воистину хитрец. Вручая мне Бородатую душу, он на самом деле не просто потворствовал своей лени, а просчитал, что я почувствую неладное: желание Бородача вырваться из тисков судьбы. Почувствую и вынужден буду отреагировать – это моя работа пресекать подобные попытки. Приставить к Бородатой резидента, выпрямляющего всё, что она искривит. Но и это ещё не всё. Пётр отлично знал, что я слишком слишком привязан к земному, ненормально привязан. Он просчитал, что я не захочу мешать. Не захочу по-настоящему, сделав свою работу чисто формально. Почему? Потому что втайне надеюсь, надеюсь, не смея даже самому себе признаться, что ещё встречусь с Ириной. Время тут идёт не так, как внизу. Ира до сих пор там, но чтобы линии судеб сошлись дважды подряд... Нет, на такое не стоит и рассчитывать. Однако, Бородач идёт вниз, кто знает, что изменится, когда он начнёт швырять камни в реку? Какие разойдутся круги по воде? Почему из сонма душ именно он может что-то изменить для меня? Не знаю. Я просто почувствовал вероятность этого, намёк, эфемерное крыло бабочки Бредбери, как, должно быть, ощутил и сам Пётр. Видите теперь, какой он хитрец?! Трижды перекрутился вокруг своей оси, обхитрив сам себя. Внизу в моё время это называлось скрытый саботаж или итальянская забастовка. Моё время... Я, похоже, неизлечим. Но ладно я, а вот зачем Петру такая интрига? Этих местных, порой, сложно постичь.
Вот и не будем постигать, просто сыграем по плану. Значит, самый бездарный исполнитель, но такой, что формально подходит? Петру следовало помочь и тут. Я напрягся, улавливая смысл разговора. Сортировщик на этот раз не манкировал обязанностями, рассказывая какой- то незнакомой мне душе о Бату-хане. Я присмотрелся. Вот он - наш идеальный кандидат! На нём, несомненно, сияла яркая печать предыдущего нисхождения, но вместе с тем никаких эмоций, никаких страстей, никаких сожалений и надежд. Душа показалась мне совсем пустой и холодной. Такой не уберечь Бородача от самого себя, у неё просто не хватит фантазии за ним угнаться. А может, я ошибался и недооценивал его? Тогда ошибся и Пётр. Нет иного способа, чтобы узнать, чем проверить.
– Вам пора отращивать бороду, — попрощался я с Душой Анархиста и направился к будущему хану Батыю, чтобы попытаться сделать его несостоявшимся.
Они с Петром как раз закончили с судьбой, теперь Душа знала всё, что полагалось, о своём воплощении.
– Вы уверены, что это нисхождении окажется таким уж интересным? – начал я вкрадчиво, не представившись, да в этом и не было необходимости – модельеров тут знал каждый. – Я могу предложить вам гораздо более заманчивую работу. Не желаете стать ангелом-хранителем?
Я употребил этот земной сленг нарочно, вложив в смыслы долю улыбки, чтобы расположить душу к себе. Искушать – тоже часть моей работы. Впрочем, он всегда мог сорваться с крючка.