Анархист пришел из СССР.
В сущности там он был, кажется, даже не анархистом. Жизнь порой мутит нам голову, заставляя верить, что мы чего-то желали, желали всей душой, а тут - Пуф! - И оглядываясь понимаешь, что желал совсем не этого, желал чего-то совсем обратного, но хотя время и нелинейно, однако, назад оно все-таки не бегает...
Когда Анархист задумывался о космосе и собственном месте в нем, его всегда посещали чувства, схожие с высказанными как-то одним мусульманским вождем: "Лучшая теология - помогать Аллаху мечом" - Вероятно, Анархист и был тем-самым автором которого цитировал. Или не был. Так много позади. А впереди всё то же, и нет исхода...
Кажется, я схожу с ума.
Анархист пришел из СССР и не особенно удивился, когда после смерти для него ничего особенно не изменилось. Помните "Теркина на том свете" Твардовского?
Позади Учетный стол,
Дальше – влево стрелки.
Повернул налево – стоп, Смотрит:
Стол проверки.
И над тем уже Столом –
Своды много ниже,
Свету меньше, а кругом –
Полки, сейфы, ниши;
Да шкафы, да вертлюги
Сзади, как в аптеке;
Книг толстенных корешки,
Папки, картотеки.
И решеткой обнесен
Этот Стол кромешный
И кромешный телефон
(Внутренний, конечно).
Анархист понял, что скучает по исламу. С гуриями оно как-то повеселее. Впрочем, были ли гурии, да и нужны их они вообще, эти гурии, если нечем их, так сказать, огурить...
Смерть - это всегда уныло.
Никто не свободен от Смерти.
Мы рабы, песчинки, бессильно наблюдающие за тем, как всё дальше становится вершина склянки. Потом мы падаем и оказываемся здесь, в лимбическом (впрочем, как уже говорилось, Анархист был из СССР и подумал немного иначе, но поскольку в очереди вполне могли оказаться дамы - сработал внутренний цензор). Анархист любил дам. Что впрочем, не исключало, что порой он рождался дамой. Это вроде как с рубашкой, раз надел наизнанку - на улице уже не переоденешься. Если конечно ты не в. Вудстоке. Советский человек - человек атеистический, Рай себе он поместил на Запад, одновременно географический и воображаемый. А только вот нет никакого Рая. И Ада нет.
Да и Свободы в сущности нет.
Есть лишь рука, вновь и вновь переворачивающая часы...
Кажется я схожу с ума.
Пельмешек бы. Со сметанкой, с перчиком, плавающих в мясном бульончике...
И бабу.
А потом можно и социалистическую революцию. Впрочем, хе... хеликоптер с ней, с социалистической революцией. "Куда угодно только не в Совок" - С тоской подумал Анархист - "Потом не отмоешься"
Тут бы и прийти обреченности, да только вот поддаться ей, раззюзиться сейчас - значит признать своё бессилие перед объективным ходом вещей, смириться, что если всё вот так, так стало быть так и надо. Но Анархист знал Зло, видел его во множестве лиц, и худшим из этих лиц всегда было уныние, эта подсознательная готовность многих произнести: "Я говно" - И потом жить, будто ничего не случилось. Ну правда, говно и говно, с кем не бывает?
Что-то мы увлеклись. Жизнь тяжелая, смерть еще тяжелее.
Особенно если забыл отчество Петра... Как там его по батюшке? Все. Надоело. Перерыв. Минутка поэзии.
Дядя
есть
в губисполкоме.
Перед дядей
шапку ломят.
Он,
наверное, брюнет -
у брюнетов
жуткий взор.
Раз -
мигнет -
суда и нет!
Фокусник-гипнотизер.
От поэзии делается тошно. Нет свободы, нигде нет, везде, все, сверху донизу - кругом рабы!
Анархист уверенно работая чем-то, что у него вместо локтей, протискивается к столу. Стол это как ключи от квартиры - есть деньги или нет дело десятое. А только вот чей стол, того и хата. И раз уж этот Петр и занимался чем-то подобным...
- Товарищ!
Впрочем, чушь получается. Какой он к зюзиной бабушке товарищ?
- Уважаемый! Я тут в списке приметил Карла Маркса. А еще я ни капельки не антисемит, наделен революционной сознательностью и люблю бороды...
Снова дурно выходит. Будто он, Анархист, что-то у кого-то там просит. Как выезд за границу - а партбилет-то покажи, а с комиссией поговори, а куда на самом деле отправить хочешь и партбилет и комиссию - цыц. Иначе сам туда отправишься.
Раба в себе нужно изживать по капле.
- В общем, дружище. Я верю, что ты - парень сознательный, как и все мы. Наверное горбатишься двадцать четыре на семь, жизнь не сахар, а стало быть понимаешь. Очередь здесь - как в поликлинике, пришел за справкой - заболеешь, пришел лечиться - помрешь. А пока я здесь, трудяги там внизу, работают на заводах без выходных. Женщины, дети! Маленькие детки! И кто вступится за них, кто первым выступит за свободу от эксплуатации для всех и каждого, кто живет не чтобы угнетать? К тому же я как видишь коммунист...
(А в кармане - или что там у душ вместо карманов - сложил кукиш) Добраться бы до Карла Маркса - шиш вам, а не коммунизм. Нет коммунизма - нет революции - нет фашизма - нет тридцать седьмого года - нет Войны - нет Застоя и карательной психиатрии...
Свобода для всех.
- Пропусти из пролетарской сознательности, а? Не для себя прошу, для людей...