«Безумный Раймонд: Коридоры Ярости».
Вероятно, примерно так озаглавили бы потомки пьесу по мотивам того, что развернулось в коридорном противостоянии. Нет, с Раймондом пока что всё было в порядке — даже с учётом обилия принятых им на грудь усилений, от коих итак быковатый человек превратился чуть ли не в натурального Минотавра. Не хватало только лишь рогов, но их с лихвой компенсировала злость Апекса, которому щит, как единственный не поддавшийся эффекту амулета предмет инвентаря, своим креплением беспощадно сдавил предплечье правой руки, смяв наруч, будто тот был всего лишь жестяной банкой, и сыграв роль жгута. Но закалённый в магических практиках и в бесчисленных пьяных драках лекарь не обращал ровно никакого внимания на боль мертвеющей руки. Её Апекс легко заменит, потом как-нибудь, после драки. А вот шкура, увы, не казённая.
Демоны, конечно, были ребятами без страха. Но даже их впечатлил вид занявшего собой половину разреза коридора воина кулака и щита. Причём последним Апекс теперь орудовал так, словно это какой-то хилый баклер, а не, мать его, супер-пупер артефакт древних. Впрочем, остановить врагов лишь внешностью было затруднительно, поэтому Раймонд на пару с Эридом пустил в ход всё, что у него было. И завязавшаяся в коридоре страшная сеча заставила бы позавидовать владельца любого крупного мясокомбината тому, с какой скоростью демоническая скотина убойно перемалывалась в мясо.
«Бум! Бах! Хрясь!» Ударом щита Апекс размазывает об стену беса и сразу же апперкотом вырывает голову рогатого вместе с позвоночником из тела. Эрид вовсю рубит топором: «вжух» — череп рогатого сносит к чертям, а те уже лезут на мёртвое тело, однако «вжух» — расчленённые трупы бесов укладываются поверх, а по ним взбирается следующий монстр, который слышит «вжух» — и его бедовая башка слетает прочь, но на горку тел взбирается ещё один рычащий рогатый ублюдок, и всё же «вжух» — его голова от лба до шеи разделяется на две брызжущие кровью половины. Мясной торт «Наполеон» готов! Однако, Призыватель догадывается встроить в вызванных демонов автоматический персональный крематорий, отчего трупы отродий самовоспламеняются, ярко догорают до чёрного пепла в считанные секунды, и вот на их месте пустое место, начинай всё сначала.
Раймонд интенсивно раздаёт двойной урон для всех, даром, и чтобы никто не ушёл на тот свет обиженным. Ему не надо даже особо целиться для ударов, ибо его огромные кулаки и крепкий щит плющат, рвут и мечут врагов так, что разлетаются лишь клочки по закоулкам. Стены, пол, даже потолок — всё пространство вокруг Апекса окрашено в багровые тона. Кровь дождиком капает на голову сверху, а под ногами текут кровавые реки. Вот морда Розового сплющивается и стирается о щит, а вот кулачище Апекса описывает дугу, сталкивается с подпрыгнувшим бесом и превращает того в очередную кляксу на потолке. Отброшенный насмерть бесформенный труп на мгновение зависает на разбитой лампе, после чего падает вниз, под ноги Рыцаря Ада, набрасывающегося на огромного Апекса ровно для того, чтобы оказаться на его щите и грозно рыкнуть в попытке уронить лекаря на землю. Однако, вместо этого он получает по роже так, что та отпечатывается на стене. Стряхнув загорающийся труп с щита, Раймонд замечает, как на Эрида давит другой Рыцарь Ада, но со спины на помощь приходит точный залп пушки Мираэль и буквально испаряет верхнюю половину туловища чудовища. А нижняя уже сама догорает.
А вот Джейна, внезапно, единственная, кто скучает на задних рядах. Даже когда эффект большого папки спадает с Раймонда, совместный огонь поддержки Мираэль и Ингомара по пространству, не занятому телами наёмников на передовой, приносит больше эффекта, чем робкие попытки порезать самых резвых бесов, что пытаются окружить тех двоих. Кажется, под раздачу случайно попала и суккуб, пусть и не ясно, та ли самая или другая. Впрочем, перестрелки между стрелками становятся не менее обычным делом, чем отражение супостатов топором, щитом да кулаком. Даром что каждый, кто хочет расстрелять Раймонда, ловит обратно собственные снаряды, а попытки завалить Эрида издалека просто натыкаются на варварски изуродованную, но всё ещё крепкую древнюю броню в сочетании с пожарным топором с защитными чарами. А Ингомар и Мираэль уже неплохо навострились в том, чтобы применять избранное оружие древних, отчего демоны довольно быстро заканчивались и сменялись новыми.
Но будет ли это продолжаться вечно?
Усталость копится, мана тратится.
Наёмники на пределе, когда...
— Ингомар, ответьте! — Драган внезапно нарушил молчание в магическом эфире.
— Мы тут едва держимся! — мгновенно среагировал капитан наёмников.
— Где?
— За вашей чёртовой баррикадой!
— Отлично. Я смог распечатать силу древней машины! Продержитесь ещё немного и будьте готовы по моей команде вжаться в стены!
— О, неужели!
— Придётся самолично заняться вами, смертные! — сообщил внезапно возникший в конце коридора финальный босс волны, окружённый кучей отродий. С учётом его способностей, скоро в этом тупичке станет особенно жарко. И сейчас у компаньонов было всего несколько мгновений на то, чтобы придумать, как противостоять одновременному натиску лидера демонов и его подопечных, которые не в курсе о всяких там честных дуэлях. То есть, или упереться задницами в баррикаду, либо... может, у кого найдутся интересные идеи? Да, вряд ли ими выйдет поделиться с товарищами, когда трясущий топором при приближении с неприятной ухмылкой Архидьявол готовится использовать свой коронный номер.