Эльфрида боялась поверить своим ушам: Калехеда назвала ее сестрой! Притихнув, она посмотрела на женщину большими увлажнившимися глазами, потянула носом, а потом обняла ее крепче прежнего. «Я тоже! Я тоже!» — с жаром прошептала она, смахивая слезы.
Капитанша, кажется, даже смутилась. Насилу отцепив от себя маленькие, но цепкие ручки волшебницы, она вернула на лицо маску казенного спокойствия и уже своим обычным бодрым тоном сообщила, что нахальный вояка сейчас на кухне чистит картошку. Эльфрида облегченно вздохнула, решив, что раз его сослали на кухню, то его простреленное колено благополучно зажило. «Наверное, доктор Эдлар напоил его особой горькой микстурой мгновенного действия», — подумала она с благодарностью к пожилому жрецу, хотя на миг в ее душу закралось сомнение: разве мистер Задира не слишком уж быстро оправился? Прошло всего пару часов — а он уже на ногах. Вот чудеса-то!
На радостях чародейка отмахнулась от этой мысли, но позже, когда Талас насуплено заворчал, что дурацкие песочные часы капают ему на мозг, девушка снова задумалась: а что, если время в этом заколдованном междумирье сбилось с пути и бежит как-то иначе, чем в обычной жизни?
— Подозрительно, — принялась рассуждать она вслух, по привычке накручивая локон на пальчик. — Библиотека Талиума из моих воспоминаний очень похожа на этот писальный зал. Готова побиться об заклад, что это она и есть! Тогда нам нужно разыскать среди всех здешних пыльных свитков и фолиантов ту чудесную книгу про рыцарей Зимнего Волка... О! Вспомнила: Борус! Он же тоже рыцарь Зимнего Волка! Только немножечко отставной. Папа говорит, он ужасно любит травить байки о своих подвигах. И мне тоже когда-то травил, только из моей дырявой головы всё выветрилось, как обычно. Что же он рассказывал? Хмм...
Ее взгляд затуманился и уставился в одну точку. Тем временем Кокс и его ворчливый хозяин припали к каменному полу библиотеки и принялись, как заправские ищейки, так и сяк обнюхивать устилающую его пыль.
— Я одно в толк не возьму, — недоуменно бурчала Бесстрашная, глядя на деловито задранный кверху и подрагивающий кошачий хвостик, — вы здесь сидите часов шесть, а ведете себя так, как будто еще не обследовали все вдоль и поперек. Вы чем занимались-то? Спали?
— Нет-нет, я не сплю, — встрепенулась Эльфрида, вырванная из раздумий. — А-а-а, вы в другом смысле... Почему еще не обследовали? Да ведь мы только-только свалились сюда — минут пятнадцать назад, не больше. Хм-хм, странно. Очень и очень странно... Скажите, пожалуйста, а вы со Стрижом в котором часу прыгнули в портал?
Кстати о Стриже. Когда разобрались с делами первостепенной важности, волшебница коротко пересказала ему и Калехеде все, что узнала от Тразза о портале и волшебной библиотеке. В ответ Стриж вручил ей промасленный сверток с едой и предложил перейти на «ты». Эльфрида, залившись милым девичьим румянцем, энергично закивала в знак согласия: она и сама тяготилась излишней церемониальностью в общении с плутом. Сколько же можно манерничать друг с другом? Друзья они, в конце концов, или кто? Она заглянула в сверток, удовлетворенно кивнула и сунула его в котомку.
Между тем друид решил слетать к часам и исследовать их вблизи. Он оперся о подоконник, таинственно усмехнулся и вдруг — хлоп! — и исчез. Вернее, из высокого и статного эльфа превратился в малюсенького янтарного мотылька. Волшебница сдержанно, с затаенным интересом наблюдала за ним на протяжении всей беседы с Бесстрашной. Когда он схлопнулся в крошечную порхающую точку, она тут же, разинув рот, подскочила к окну и несколько кратких и дивных минут, забыв обо всем на свете, любовалась миганием его ярких крылышек, пока они наконец не растворились вдали. «Так же и наша жизнь...» — протянула она глубокомысленно, медленно опуская взгляд вниз, в клубящуюся под окном бездну. Подумав, что было бы неплохо в порядке эксперимента проверить, насколько там глубоко, она подняла и бросила в окно валявшийся под ногами камешек.
— Так-так! Мы тут не одни! Не топчите тут... — неожиданно сообщил Талас, с напыщенным и самодовольным видом тыча пальцем в пол. Там, если присмотреться, виднелся отпечаток чьей-то босой ступни. Полуэльф с трудом скрывал свой восторг — чувствовалось, что он страшно рад своей находке, будто бы откопал не какой-то там след, а целый след древней цивилизации.
— А я и не топчусь, — надулась Эльфрида, машинально проверив подошвы своих ботинок. — Ну разве что совсем немножко... А что это ты там нашел? — Она просеменила от окна к следопыту, проворно огибая столы и лавки, придирчиво осмотрела следы и сунула любопытный нос за колонны. — Вот так так! Следы, мастерская и дверь! А вдруг это следы архивариуса библиотеки? Может, он хоббит или аскет, поэтому и разгуливает босиком? Тогда за дверью находится зал с особенно редкими книгами. А там, за окном, — те самые часы, которые украл Тонту, только увеличенные во много раз при помощи магии. Вот было бы здорово узнать о них больше! Эх, если бы только скелеты могли говорить...
Чародейка повесила нос, жалея, что позабыла заклинание вызова духа и что в школе из рук вон скверно учила теорию артефактов, но тут ее осенило: она ведь знает лучшего в мире специалиста по артефактам! Догадка была такой очевидной и одновременно такой волнующей, что у нее даже перехватило дыхание.
— Я знаю, знаю, что надо делать! — воскликнула она, просияв ярче эфира. — Надо расспросить Чармиону Блатнэйд! Вот уж кто разбирается в древних сказаниях, свитках и артефактах! Уверена, что и о Великом Хронопотаме она тоже слышала! Да-да-да! Только вы, Калехеда, можете ей не понравиться. Видите ли, миролюбивые ученые предвзято относятся к военным. Зато они любят животных. Ммм... Знаете что? Сделаем вид, будто вы тоже любите животных. Вы ведь любите животных? Ладно, это не важно. Держитесь поближе к Коксу и улыбайтесь. Вам вовсе не обязательно его гладить. Просто любовно смотрите ему на ушки и улыбайтесь. Итак...
Сняв с шеи золотой медальон, она поднесла его к губам и торжественно, с расстановкой произнесла в него полное имя эльфийской волшебницы.