— Пошли прочь! Кыш! Кыш! — замахала Эльфрида на мух, облепивших почтальона. Рой трупоядных насекомых с неохотой покинул насиженное место, но от этого стало, пожалуй, только хуже: взору открылось лицо бездыханного драгуна — страшный лик с искаженными сухощавыми чертами, с роговицей глаз, которую заволокло белесой мутью, с дряблой кожей столь бледного голубовато-серого оттенка, что буквально светилась в темноте, и во лбу — злополучная стрела и запекшаяся корка вокруг раны. На живого человека он теперь походил лишь отдаленно. В довершение всего в сыроватом воздухе леса потянуло волной пока не резкого, но уже вполне отчетливого приторно-тошнотворного запаха гниющей плоти.
— Нельзя, — страдальчески поморщилась Эльфрида, отводя от драгуна скорбный взгляд. — Мы не можем провести ритуал здесь или на крыше, нам надо оказаться в самом центре места силы, иначе плата за беспечность окажется слишком высока. Нельзя, и все тут. В этом я уверена. Не уверена в другом: сказать по правде, я понятия не имею, какими, собственно, церемониальными действиями обставляется оживление мерт... э-э-э, в смысле, ритуал. Помню, что потребуются долгие и сложные приготовления, но какие именно... Круг рисуется углем или мелом? Сигиллы наносятся перед или после эвокации? Формула solve et coagula не подойдет, придется брать другую. А еще богини! Дай Клевер памяти припомнить, как их звали... Ах, magia non penis canis est!..
Бормоча заковыристые термины, Эльфрида сняла с плеча котомку, по привычке обращаясь за пояснениями к книгам. Среди измявшихся узелков с провизией и замусоленных романов нашлась методичка «Основное пособие по ритуальной магии», исчерканная пометками и начиненная множеством шпаргалок. Она-то и нужна была волшебнице.
— «Tonsillectomia per rectum», — прочитала чародейка на полях страницы, заложенной сухим дубовым листиком: — Не то, магическая хирургия — вещь любопытная, но сейчас не пригодится. «10 способов сбросить вес без ограничений в еде» — тоже не то, хотя надо отложить, полезные советы. «Теургия гоетия» мимо, «Методы магической триангуляции» мимо, «Эзотерика и личностный рост» ми... Тьфу, как сюда попало это мракобесие?! — она смяла и выкинула неугодную заметку, перелистывая дальше: — «§ 12. Практика ритуальных отправлений». Так-так, это уже ближе... «Выберите покровителя, чьим именем будете заклинать божественную силу»... Да-да-да, божественная сила — это Клевер, мой покровитель — его дочь... Ура, кое-что нашла!
— Теперь вор... — промычал металлический привратник.
— Торопись, вор! — предупредила вторая голова.
«Хм, действительно, — призадумалась Эльфрида, — рогатые стражи ждут ответов от Стрижа, и, наверное, как на экзамене, ему нельзя подсказывать. Но как же быть? Передать ему записку?.. Вдруг заметят? Изучить заклинание телепатии? Ой-ой-ой...» А пока она раздумывала, Талас приосанился и нежданно-негаданно начал декламировать стихи, причем с артистизмом, с подмяукиваньем Кокса, будто вознамерился демонстративно насмеяться над строптивыми вратами. Эльфрида зыркнула на него взглядом оскорбленной королевишны на вошь: «Тут Отто разлагается, а он! Нашел время демонстрировать глубину своей натуры! Ладно бы еще заунывную балладу, там, меланхолический романс, подходящий атмосфере, а то какую-то кабацкую шутку-прибауку». Однако вслушавшись в музыку слов, в смысловые ударения, расставляемые неразлучным другом следопыта, она просияла ярче факела, озаряясь шаловливой ребяческой улыбкой.
— Дочери, говоришь? — протянул Стриж, уловив намеки следопыта. — Точно помню, что одну звали Кетра. Точно, Кетра, как мою первую возлюбленную. Вторая, кажется, Илеана... А вот третья... Дай минуту подумать...
Эльфрида подмигнула негоцианту и пропела, на ходу сочиняя продолжение куплета:
Самый толстый аноним,
Пузатейший из братьев,
Вечным голодом томим,
Мечтает об оладьях:
— Хотя я нашу снедь хвалю,
Признаюсь, не совравши:
В ду.. ...дьи я люблю
Куда сильнее каши.
Вкусны оладьи знатные,
Сметанно-ароматные!