Столь любимая Анхеликой маска ледяной сдержанности вновь дала трещину, квезитор откровенно насмешливо фыркнула.
– Ты переоцениваешь своё знание людей и понимание их мотивов, Archimedes von Tannendorf*. Я давно подозревала этого чернокнижника в чрезмерном увелечении темным искусством и, как мы видим, заразила своими подозрениями остальных – сам видел, как все дружно кинулись его бить при первых признаках одержимости. Так что убив его, ты окажешь мне большую услугу: мне-то для этого нужно было собирать доказательства, отстаивать их перед Трибуналом... Давай уже, не тяни, мы устали и продрогли, а с этим инферналистом нас в монастырь не пускали. Ты, конечно, лишишься рупора, но то невеликая потеря – говорить-то всё равно не о чем, меча я здесь не вижу, а пешек вис маловато, да и те самим выковыривать придётся.
Прибегать к артистическим талантам, чтобы изобразить усталось, девушке не приходилось – она и впрямь изрядно умоталась за этот день, и спешила под крышу, в постель...
Если бы кто-то из присутствующих умел читать в душах людей или хотя бы отличать ложь от правды как Анхелика, он открыл бы для себя ещё одну мерзкую сторону её характера: Анхелика не лгала ни единым словом. Да, это был бы хороший повод задуматься для её товарищей, узнай они сейчас об этом.
_________________
* Дословный перевод "Архимед из Пихтовки". Использован несуществующий в русском языке вариант предлога, намекающий на владение поместьем, что-то вроде "Пихтовский", но при этом само название поместья содержит в себе указание не только на пихты, но и на мелкость и незначительность оного поместья. Титул признесён на чистейшем немецком, остальное на ридной латинщине.