Что есть абсолютная свобода?
В мире, в котором всё направлено на то, чтобы сковать тебя?
В мире, где даже в абсолютной пустоте тебя пытаются схватить множество гравитационных сил?
Хорошо, я буквально пробила головой стену своей камеры. Что мне делать дальше в соседней?
Подумать только, какая идиотская ирония, а ведь я так долго ждала этого момента...
И вот у меня власть над телом. И власть над кораблём. А через этот корабль - власть над законами физики. Но что это? Почему я не рада тому, чего долго желала приобрести? Всё очень просто. Потому что я скована обстоятельствами. Без топлива нет энергии. Без энергии корабль потеряет силу и станет лишь куском металла. Вместе с ним потеряю силы и я. Сгину посреди безмолвного пространства, издам свой последний хрип, он утонет в бездне. Ещё эти ментальные барьеры, иные из которых преодолеть я не в силах. В итоге, попытка к бегству, технически, удалась. Я на свободе, но та выглядела прорубью, а я в ней - примёрзшей ко льду рыбёшкой, очень близко подобравшейся к тонкой границе между жизнью и смертью. Моё стремление к власти запнулось о ступеньки реального мира и разбилось, будто хрупкая ваза. Мечта о разбитых лицах мучителей завяла, словно столетняя роза.
Это меня совершенно не вдохновляло.
Эти ублюдки предусмотрели всё. Всё. Кроме вмешательства извне.
Я не могу утверждать точно, но я чувствую, что мой побег был кем-то подстроен.
"Осенней Луне" хватит энергии на один скачок. И на маневрирование в орбитальном пространстве. А дальше придётся выкручиваться. Возвращение в пространство Конфедерации равнозначно смерти. Но и здесь старая с косой караулила нас. Любой прыжок наобум в перспективе превращал "Осеннюю Луну" в "Летучего Голландца". Оставался только один приемлемый для меня вариант.
Космический Фронтир.
Руины колонистских замыслов. Кладбище амбиций кучки людей.
Конфедерация оставила эту часть системы, сделав её привлекательной для выродков всех мастей, уцелевших после недавней войны. Фронтир должен стать идеальным местом для того, чтобы залечь на дно. В конце-концов, кто я, как не выродок, по мнению всех тех слишком умных людей? Я им не нужна, ведь они предпочли овечку Мэй, а не волчицу Леви. Они сделали свой выбор с очевидными целями.
Но я надеялась, что однажды они пожалеют об этом. Я твёрдо намеревалась идти к этому дню.
А пока...
Пока же мой выбор пал на Октавию.
Планета, которая странствовала на границе системы. Она всегда была центральным узлом пиратов. Октавия служила конечной остановкой для всех: и ублюдков, и людей. Однажды прибыв туда, мало кто мог покинуть планету. И каждый, кто на ней жил, хотя бы раз в жизни делал что-то откровенно дурное. В условиях её токсичной социальной атмосферы и с упадком официальной власти честного гражданина ждала лишь очень незавидная участь.
Это была "Адская Кухня" космических масштабов.
Это была среда, в которой я когда-то росла.
Меня интересовал её чёрный рынок.
Поэтому она и стала первой точкой назначения в моём вынужденном путешествии.
Было ещё кое-что, над чем следовало подумать. Точнее, кое-кто.
Фелисити Фокс.
Я видела её взаимоотношения с Мэй. И вот сейчас её персона заставила меня задуматься. Неужели книги и фильмы не лгали, демонстрируя некую силу розовых соплей и приторно-медовой романтики? А эти сочинения основывались на чём-то реальном, имеющем место в мире, вместо того, чтобы согласно здравому смыслу быть лишь порождениями больного разума? Такие вещи стояли вне моего восприятия, а я безуспешно силилась их понять. Сотканная из отчаяния, злобы и ненависти, я не могла объективно оценивать многие социальные явления, окружавшие меня.
И всё же, я столкнулась с неприятным для меня фактом. Фелисити приняла новые правила, лишив меня поводов для отрицания установок Мэй. И эти чёртовы установки работали на уровне подсознания, не только связывая мне руки, но даже заставляя делать то, о чём я бы в иных условиях и не подумала. Возможно, мне стоило бы признать, что в любви есть какой-то смысл, но это было слишком трудно. Так что я заняла позицию наблюдения. Следовало хотя бы привыкнуть к ней. Чтобы дальше действовать по обстоятельствам.
И по тому, на что мне укажут собственные чувства.
Гнев или милость? Милость или гнев?
Я знаю, что мне придётся не раз и не два озадачиваться этим вопросом в будущем.
А ещё придётся учитывать её влияние.
А ещё ей будет тяжело на Октавии. Журналистка, убитая тайным правительством. Казалось бы, ей должна быть знакома изнанка этого мира. Но я не могу быть в этом уверенной, тем более, когда она по существу выглядела не слишком приспособленной к жизни даже в мире Конфедерации, не говоря уже про клоаку вроде Октавии. Мэй ввела её в курс дела и служила барьером между нею и внешним миром.
Подозреваю, мне придётся взять на себя ту же роль.
Особенно если я хочу провести время на Октавии с максимальной пользой.
А вот и обед подоспел.
Очень разумно. Когда я выйду отсюда, мне это поможет вернуться в форму.
Надо будет подумать над вознаграждением...