- ОСТАВИТЬ ХНЫКАНЬЯ, РЯДОВОЙ!!! - командирским тоном рявкнул Усатый, когда рядом внезапно возник курсант Григорий. - ПРИКАЗА РЫДАТЬ НЕ ПОСТУПАЛО!!! ТАК ЧТО ЗАТКНИ СВОЕ ХЛЕБАЛО, ВЫТРИ СОПЛИ И ВСПОМНИ УЧЕБКУ, СОЛДАТ! ПОЛНЫЙ БОЕВОЙ ВПЕРЕД, И ЧТОБЫ НИ ЗВУКА, НЕ ТО Я ЛИЧНО ПРИСТАВЛЮ ТЕБЯ К ТАКОЙ НАГРАДЕ, ЧТО ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ О ТОМ, ЧТО НЕ БЫЛ СЕГОДНЯ РАЗМАЗАН ТОНКИМ СЛОЕМ ГОВНА И ВНУТРЕННОСТЕЙ ПО ЭТОМУ ПОЛУ, ТЕБЕ ЯСНО, СОЛДАТ?!!
Усатому было жаль парнишку. Нечего таким делать на передовой. Но жизнь сурова, и времени на то, чтобы лить слезы, у них нет. И, если ужас, который он был готов вселить в нежное сердце ребенка, спасет курсанту жизнь - значит, это его, майора, долг перед отечеством, заставить этого мальца усираться от страха перед ним, старшим по званию, и бежать вперед, выполняя приказ, позабыв о настоящей, смертельной опасности, что способна вогнать в ступор и не таких храбрых сосунков, каким был Гриша. Который рыдал, но, чтоб его, полз!