Двухдневное путешествие через Склерейнскую трясину настроило Захарию на медатитивно-меланхолический лад. Несмотря на несколько пугающий внешний вид, окрестности оказались сравнительно мирными. Никто кроме местных животных не побеспокоил отряд. Обнаружились неизвестные следы, но их обладатели скрылись где-то в трясине. Беглые каторжники, контрабандисты, кто знает? В конце концов, у них есть такие же права шастать по этим болотам, что и у самого Захарии.
Болота, с их гибнущими деревьями, чахлой травой, разрушающимися остатками и человеческой деятельности и ароматом гниения выглядели так, как будет выглядеть весь мир, когда часы рока наконец пробьют полночь и тайные хозяева мироздания наконец явятся, чтобы собрать свою кровавую жатву. Болота умирали со спокойствием и смирением, не пытаясь оспорить свою судьбу, а просто спокойно встречая свой конец. Никаких тревог и никаких сюрпризов, тишина. Захария надеялся, что в конце у него хватит мужества поступить также.
Из этого спокойствия его вывел дом Фрода. Несмотря на разрушения, Захария мог легко представить себе, как он выглядел в годы расцвета, и этот вид до боли напоминал ему семейный особняк на берегу острова Энкартан, где он провел свое детство. Где-то в нем сейчас доживают век его престарелые родители. Вспоминают ли они его? Ищут ли? Или вычеркнули из своей памяти, как позорное пятно на родословной Дженнингсов? Захария не хотел узнать ответ. Ему захотелось вернуться в болото. Можно даже прямо в трясину.
Но час еще не пробил. До конца.
- Не относитесь свысока к этому дому. Ведь он стоит здесь уже очень много лет. В Усталаве все прочнее, чем кажется. Вообще в Усталаве все выглядит не тем, чем является на самом деле.
"В том числе и я" - подумал он про себя и пошел вслед за остальными.