Частел. Всем
Частел, наверное, в более пригожую погоду и в несколько лучшей общей ситуации в регионе мог бы произвести положительное впечатление на гостей. Хотя попадались большие каменные дома, большая часть построек относилась к какому-то смешанному сельскому стилю, причем даже под дождем производили какое-то успокаивающее впечатление своей уютностью. Сложно было представить что-то мрачное, творящееся под сенью двускатной деревянной крыши с резьбой и с концом охлупеня в виде петушка. Пространство между домами, нередко засаженное садовыми деревьями, не создавало ощущения тесноты, а мощеные камнем улицы были достаточно широкими, чтобы проехало три-четыре повозки в ряд. Вряд ли при постройке Частела руководствовались чем-то, кроме примерного разделения земель по семьям и общего представления о том, где будут пролегать улицы. Главная улица же походила на один большой торговый ряд, работавший даже несмотря на погоду. Под навесами предлагали всевозможные товары, а за теми, которые не выложишь на открытый прилавок, предлагали зайти внутрь простые, но достаточно живописные плакаты.
Были и недостатки, не сразу бросающиеся в глаза. Канализация в городе отсутствовала, и, хотя этот факт не витал в воздухе, как бывает в некоторых городах, вывоз отходов осуществлялся вручную, о чем свидетельствовали стоявшие у одного из больших каменных задний вонючие повозки. Скапливавшиеся кое-где в ожидании вывоза горы мусора привлекали внимание крыс, число которых местами казалось угрожающим и без умных и острожных взглядов, которыми они провожали путешественников. Некоторые стайки имели вожаков, которых можно было принять за небольшую собаку. Подобными, судя по плакатам с расценками на головы всякой живности (большая крыса – серебряный, волк – пять золотых, жуткий волк – пятнадцать), занималась городская стража с привлечением добровольцев. Отсутствие стен у города сказывалось, и уютные дома в некоторых случаях окружали частоколы или даже каменные стены, носившие явно не декоративный характер. У лишенных подобной защиты имелись крепкие двери и ставни.
И, разумеется, это был город, к порогу которого прибыла чума. Хотя путешественникам и удалось остаться незамеченными, тройки стражников в сопровождении людей в широкополых шляпах и клювастых масках патрулировали улицы, а какие-то мутные личности шныряли в переулках, выискивая людей с признаками болезни. Характерных для большинства крупных городов нищих не было, и людей, несмотря даже на ненастную погоду, на улицах было немного. Пару раз встретились костры, на которых патрульные сжигали крыс.
"Речной Окорок"
Захария Дженнингс
- Матросы, говорите. Ну, я вам уже сказал, вряд ли просто так найти удастся, чтоб по реке вверх плыли.
Владелец трактира почесал подбородок.
- Впрочем, если хорошую цену предложите, могут и найтись добровольцы. Правда, тут не о двукратной или трехкратной цене речь идет, а десятках золотых за день. Потому что с одной стороны, риск смертельный, а с другой – у многих, кто сюда заходит, работы нет.
Он нагнулся над прилавком и доверительным громким шепотом добавил:
- Но я бы поосторожней был с теми, кто согласится. Времена сейчас лихие, если деньги есть, хватит народца мутного, что подумает «почему бы не отнять?»
Выпрямился, хлопнул руками по столу, придя к какому-то выводу.
- Я могу объявление повесить, за золотой. За пятерку мальчишку грамотного найму, чтобы читал регулярно тем, кто в грамоте не смыслит. Но, понятное дело, ничего не обещаю. Вы, я вижу, сударь грамотный, сами объявление составите, или мне заняться?
Разобравшись с этим вопросом, Захария отправился на поиски людей, которые могли бы помочь ему в более четком понимании того, что именно случилось с сэром Клейдом Фордом.
Сам он знал об этом аристократе не слишком много. Пару это имя встречалось Захарии в различных генеалогических древах, где служило последней точкой на какой-то из ветвей. Очевидно, либо наследников у Форда не было, либо их по каким-то причинам предпочитали не вносить в родовые книги. И Дженнингс, будучи уроженцем Усталава, мог себе представить эти причины. С другой стороны, куда ближе относящейся к реальной сфере интересов Захарии, информации тоже было не густо. Склерейнская трясина не считалась особо оккультным местом – там водились разные чудища, характерные для подобной местности, но академического интереса они не представляли. Самопроизвольно поднявшиеся в той или иной форме утопленники, привидения, различные виды насекомых-переростков, довольно агрессивная флора, летающие призрачные огни, испивающие души погибающих (которые, несмотря на столь поэтичное описание в книге, были, скорее всего, просто вилл-о-виспами)… повести, которые он знал о смерти Форда, обычно связывались с тем или иным обитателем болота, то ли пришедшим за виновным в его гибели лордом поместья, то ли уморившим сэра Клейда во время прогулки (поездки, погони, бегства – варианты различались) и давались в духе "…послуживший причиной гибели сэра Клейда Форда в …. AR в ходе … того по Склерейнской трясине". Интересным фактом было то, что даты смерти обычно также различались. Погиб он между двумя с половиной и тремя сотнями лет назад.
Частел, дом Илии Адроникуса, летописца
Захария Дженнингс
Первую зацепку дал хозяин трактира, который посоветовал поговорить с местным летописцем. Частел, хотя и не производил впечатления полноценного города, отчаянно старался им быть, и знание истории здесь ценилось. Поэтому летописец жил не в избе или деревянном доме, которые путешественникам встречались повсеместно, а во вполне себе каменной постройке, пытавшейся походить на особняки Калифаса, но не дотягивавшей по уровню исполнения и окружения. Домашнее хозяйство также отражало достаток, хотя и заставляло обитателей относится к внезапным визитерам с паранойей. Впрочем, недоразумение с двумя арбалетами и магической палочкой быстро разрешилось, и через некоторое время Захария уже вел беседу с обладающим интеллигентной бородкой, толстыми очками, тианским расписным шелковым халатом, обильнейшим багажом знаний и острым дефицитом общения с образованными людьми мэтром Илией Адроникусом, попивая горячий чай из фарфорового сервиза в гостиной, заставленной стеллажами с книгами и свитками. Правда, дополнительной информации о том, с чем предстоит столкнуться в болоте, это не дало. Захария узнал немало нового о попытках осушить болота, о месторасположении погибших и заброшенных поселков, о планировавшемся торговом маршруте (история которого сохранилась во многом из-за разгоревшегося конфликта между Кантерволлом и Лозери о пути пролегания оного). Он даже увидел один из старых проектных документов, который давал неплохое представление о местности, хотя по словам Адроникуса полностью доверять ей нельзя было – где-то дороги просто не достроили, а где-то на них "сэкономили". Скорее всего, некоторые из них вообще существовали только на бумаге и в виде золота в карманах нажившихся на жуликов. Гибель или исчезновение лорда Форда удалось определить с точностью до десятилетия, но детали по-прежнему оставались смутными. К сожалению, хозяин отчаянно отказывался признать, что есть в местной истории нечто, выходящее за рамки его знаний. Поэтому только через несколько часов он дал Захарии наводку на местного оккультиста, "если вас интересуют сомнительной достоверности оккультные и эзотерические детали истории".
Частел, "Оккультные услуги Дабровски"
Захария Дженнингс
Оккультист Рух Дабровски жила неподалеку, в полуподвальном помещении таверны "Раскрытые Объятья". Почему-то эта фраза у создателя вывески ассоциировалась с медведем, поэтому посыл в целом выглядел угрожающим. Посетители, видимо, это игнорировали, и народу в таверне было явно побольше, чем в "Речном Окороке". По улице в отдельную пристройку изредка пробегали слуги, возвращавшиеся с пузатыми бутылками и мешками, покрытыми инеем. Дверцу с надписью "Оккультные услуги Дабровски", на которой висело несколько оберегов, среди которых были мешочки в том числе и с известными Захарии аллергенами для некоторых видов местных монстров, и табличка "Разрешено мэром, стражей и торговым советом" с печатями, оракул заметил не сразу. И стучать пришлось долго – звук шагов и недовольная брань на, насколько мог судить Захария, трех языках, раздалась только через полторы минуты. Затем дверь открылась и перед ним предстала женщина лет сорока, в костюме, больше похожем на защитную одежду алхимика – покрытый ожогами и следами жидкостей толстый фартук от шеи до ног, толстые ботинки и гуттаперчевые перчатки до локтя. Перчатки были покрыты следами небольших когтей.
- Ну заходите, коли пришли! Все уже, эту дрянь я почистила. Вы явно здесь проездом, не хотите, кстати, приобрести?
Она потрясла банкой с чем-то серовато-черным.
- Пыль водного прыгунца. Попав в рану, вызывает кровотечение, которое не лечится магическим или еще каким сверхъестественным образом, только грамотной помощью лекаря. От тварей с регенерацией хорошо помогает.
Прищурилась. Склонила голову на бок. Прямой нос был чуточку неровным, и Захария заметил след шрама на одной из ноздрей.
- Хотя вы не похожи на охотника. Охотники в таком магическом обвесе не ходят. Рух Дабровски, хозяйка этого заведения.
Дабровски отошла в сторону, пропуская Захарию внутрь. Из соседней комнаты раздался недовольный вопль, перешедший в квакание. Которому ответил какой-то сиплый писк и что-то похожее на гавканье.
- Никак не соберусь связки удалить. Или зону тишины постоянной сделать.
Пояснив это, хозяйка расположилась на стуле за на удивление чистым столом, предложив гостю садиться на противоположный. Комната была небольшой, и, похоже, служила для приема гостей, а все оккультное-эзотерическое располагалось других помещениях.
- Значит так, вы мне говорите, что вам нужно. Тут не лавка этих торгашей-показушников, у меня просто есть нужное вам, что-то похожее на нужное вам или этого у меня нет.
Узнав цель визита оракула, Дабросвски задумалась. Потом кивнула и запросила пятьдесят золотых, пообещав наиболее точную информацию. Когда Дженнингс согласился, она отправилась в соседнюю комнату, где пребывала минут пять, очевидно, в поисках толстой книги, с которой и вернулась. Обложка книги была покрыта черной копотью.
- Свидетельства о смерти лорда Клейда Форда. Один из его приспешников любил, как это водится среди подобных, "документировать эксперименты". И эта книга даже сохранилась после его безвременной кончины на костре. Частично.
С этими словами она открыла фолиант, предоставив Дженнингсу самому убедиться в паршивом состоянии доброй половины страниц.
- При этом одно из самых значимых произведений по демонологии сорок пятого века, во всяком случае в Усталаве. Не для продажи, понятное дело. Когда автора жарили с его произведениями, кому-то посчастливилось умыкнуть. Ну, или заговорена была. Так вот, Форд хотел вступить в сделку с представителем то и Бездны, то ли кругов Ада. Насколько я знаю местную гнилую кровь, чтобы снять какое-нибудь проклятье или вернуть несвоевременно почивших, застрявших на том свете недосягаемо для обычных заклинаний. Возможно, просто не хотевших к нему возвращаться. Но сам особо в этом деле не смыслил, поэтому и нанимал как шарлатанов, так и настоящих мерзавцев, вроде автора этой мерзости.
Она перелистнула несколько страниц, ткнув пальцев в анатомический рисунок, показывавший изъятие живого плода на матки. Комментарии говорили, на какой день беременности нужно это делать, и подробно описывали инструменты, метод и необходимые заклинания для поддержания жизни ребенка вне утробы. Снизу было несколько перечеркнутых наименований видов демонов, и одно, обведенное красным – "Гибрилеф". Затем пролистала еще несколько страниц с не менее отвратительными рисунками, каждый из которых был окружен записями с множеством правок и перечеркнутыми или обведенными типами демонов или дьяволов.
- У лорда была плохая репутация именно поэтому. Пропадали люди из деревень, беременные, девственницы, дети... когда наняли искателей приключений, выяснилось, что все следы вели к особняку Форда. Понятное дело, что решили поднять на вилы, вызвали Королевских Обвинителей… вот только собравшиеся там негодяи сами выбежали людям навстречу, испуганные настолько, что не стали применять свою темную магию даже для самообороны. Самого Клейда среди них не было. Сведения об этом из хроник вычистили, а родственникам сообщили о гибели в ходе прогулки.
Она вздохнула, посмотрев на книгу.
- Само собой, это место интересует грабителей. Вот только вернулись живыми единицы. Но не невредимыми – они либо отказывались рассказывать о гибели своих прихлебателей, либо говорили, что их съел дом. Буквально пережевал, как-то утащил в складки между пространством, пожрал разум…
Подняла глаза, посмотрела на Захарию.
- Я тоже удивилась. Обычно без каких-то поэтических изысков подобная публика выражается, так что это должно было как-то очень наглядно произойти. Но процесс съедения домом описан всеми, кто соглашался рассказать что-то. Говорили про призрак лорда, и я совершенно не удивлена, что он в посмертии тут задержался. Недавно туда отправилась группа Следопытов, тоже ко мне заглядывали. Не вернулись. Если вы туда собираетесь зачем-то, настоятельно рекомендую поискать более легкий способ самоубийства.