Несмотря на дурной нрав осла, бросать единственного за последние три года постоянного своего спутника Долгриму откровенно не хотелось, и поэтому слова Захарии он встретил знергичным кикком и одобрительным бурчанием. Не то, чтобы он всерьёз опасался, что мрачные усталавские лесорубы сдерут с него за замену "Толстому дурачку" больше тех четырех сотен, которые придется выложить за его транспортировку, но ухватиться за данный довод ему данный факт никоим образом не помешал. Не признаваться же перед остальными, что привязался к наглой, постоянно норовящей ухватить тебя зубами машине по производству навоза.
— Мне надо кое-чего прикупить, а потом я готов хоть в Частель, хоть в ту дыру, где можно набить морду стражникам, которые меня на месяц задержать попробуют, хоть куда еще.
— Переправку животины я оплачу. Не проблема.
...
— Сука, — зло пропищал дварф, когда обрушившеся на него пофоки воды потекли за шиворот настойчивыми холодными змейками. — Вода, льющаяся из ниоткуда, —худшая ваша надземная придумка. После неработающего половину дня солнца, конечно же.
В ожидании доставки его с Мигелем зверей Сухарик натянул капюшон до самого носа и, ворча что-то нецензурное, проковылял под ближайшее дерево. Ловить дождь рожей, как это делал Захария, он точно не собирался. Пес его зает, что там сверху льется.
— Да, пошли сразу баржу искать какую или, на крайняк, лодку большую. В задницу эту стражу, раз она даже палисад не может выстроить.