Дварфы, действительно, были довольно заняты, но, когда проверка всех пассажиров и животных завершилась, они несколько расслабились. То ли вопрос, то ли комментарий, то ли риторическое изречение Мигеля вызвало дискуссию о том, какого дракона такой отряд в действительности способен завалить (в итоге большинство сошлось, что с молодым справится, если не слишком необычной породы и бой на земле или в пещере состоится, а вот от чего постарше и полетучей умнее будет делать ноги, если обратного долг требовать не будет).
Косились, правда, во время работы бойцы на Долгрима и Зон-Улука, но ничего не говорили, а к концу обыска и описи имущества на барже и вовсе внимание обращать перестали. Ну, путешественники. Гном с искусственной бородой и символом Драннгвит. Полуорк. Всякое бывает. Коли служители Отца Дварфов решили, что его можно пропустить, значит, так тому и быть. Ответственный за обыск дварф, Гругни Морнингдар, оказался старым знакомым Труля, и у них завязался разговор о делах торговых. Похоже, дела у подгорного королевства шли неплохо, и недавно удалось очистить от нечисти и завалов пути к старым шахтам. Правда, восстанавливать их король не спешит, опасаясь то ли ответного нападения подземных тварей, то ли последствий для торговли и внутреннего рынка металлов при увеличении предложения сырья. Похоже, кузницам уже имеющегося более чем хватало, и архивисты нашли какие-то свидетельства о том, как при схожих обстоятельствах благосостояние падало, несмотря на увеличение добычи.
Перед тем как отправить путешественников в город с провожатыми, молодыми по меркам дварфов воинами Хиндри и Бори, Балин объяснил некоторые правила, которых путешественникам должно было придерживаться.
- Торговля… малая торговля разрешается, но на большие или постоянные сделки нужно разрешение получить у Торговой Палаты. Хоть плата за него и велика, преимущества окупаются стократ. Дополнительные правила вам уже там разъяснят. Коли вы работать решите, ручным трудом, колдовским или ратным, вам у Стражи разрешение получить должно. Храм не Торагу или родичам его открыть можно лишь Внешнем Городе, и за разрешением на это надо обращаться к Ингид Гилтбранд, настоятельнице Священной Кузни. Проживать и торговать грамота позволяет лишь во Внешнем городе, право на визит внутрь Горы Стража определяет.
Он почесал бороду.
- Не в обиду будет сказано, но чужакам в наших внутренних делах голоса нет. Коли спор какой увидите, странные вещи оратора говорящего, или поединок, лучше не вмешивайтесь или стражу позовите, вы законов наших не знаете, можете сами пострадать. За легкие проступки вас выпроводят за пределы Гор и гелдбуш уплатить заставят, а за тяжелые по поступку и кара. Чары наводить на подданных Верховного Короля запрещено, да и от прочей волшбы на улице лучше воздержаться.
Говорил он, обращаясь ко всему не-дварфийскому составу группы путешественников. Будто оттягивая момент чего-то неприятного. Но полезная информация, которой он мог поделиться, сохраняя важность и не вдаваясь в подробности, похоже, подошла к концу. И он повернулся к Долгриму.
- Без родового имени я не могу дать тебе больше, чем право странника, Долгрим Сигурсон. О праве подданства, без рода или гладдрингарра в пещерах Хайхельма, тебе следует просить Верховного Короля. Если таково будет твоё желание, стража обязана доставить тебя перед его очи, пусть и ждать придётся не один день.
Казалось, он хотел спросить ещё что-то, но, бросив взгляд на молодых дварфов, промолчал. У Долгрима возникло ощущение, что Балин знал, к какому роду принадлежит оказавшийся перед ним сородич в стальной маске, но по каким-то причинам решил не поднимать эту тему.
На этом беседа закончилась. Дварфы помогли выгрузить карету с помощью хитроумного крана, специально предназначенного для поднятия грузов. Призвав лошадей (или оседлав уже имеющихся) путешественники отправились к нависающим над ними горам. Гранитная гавань находилась достаточно далеко от Императорского Пика, но горы уже закрывали большую часть горизонта. По дороге путники заметили несколько дозорных постов, пару деревушек, население которых трудилось, убирая или укладывая в тележки урожай (присмотревшись, стало понятно, что это были преимущественно полурослики и преимущественно репа), возы с деревом, идущие от опушки леса, встретились им и другие торговые повозки. Несколько раз навстречу маршем и с песней прошли дварфы, судя по снаряжению, строители…
Дорога тянулась, а пик рос и рос, пока не закрыл собою почти все небо. Вечерело, и закатное солнце опустилось достаточно низко, чтобы путешественники оказались в тени гор. Один из провожатых проятнул руку, показывая в сторону Пика. Огни опоясали гору, будто увенчав ее венцом из светящихся изнутри бриллиантов.
- Хайхельм.
Что-то в этих словах заставляло переосмыслить легенду о том, что если над Хайхельмом вновь нависнет беда, и величайшей цитадели дварфов вновь будет грозить падение, весь дварфийский род поднимется со своих мест и двинется на защиту Императорского Пика...
Увы, любоваться Небесной Цитаделью дварфов долго не удалось. Путь увел их под землю, сквозь расположенные между двумя пятидесятифутовыми статуями воителей дварфов ворота. Хотя внешние и были открыты, внутренние действовали наподобие шлюза, и Валкас на протяжении всего пути от внешних врат до тоннеля, чувствовал себя очень неуютно, каким-то шестым воровским чувством догадываясь о том количестве спрятанной смерти, что окружала его со всех сторон.
Тоннель представлял из себя классический образчик подземной дварфийской архитектуры. Высокие потолки, отполированный камень стен, прямоугольные колонны, рубленые углы с минимумом закруглений, встречающиеся через регулярные промежутки дварфийские надписи… регулярно встречались боковые тоннели, несколько раз подземная дорога, по которой путники двигались к Хайхельму, проходила по мосту через другую дорогу, речку или кажущуюся бездонной пропасть. Освещение частично обеспечивалось лампами, но регулярно встречались и магические светильники, причем ответственные за него старались соблюсти примерно одинаковый оттенок и яркость света. Ближе к вечеру дорога стала весьма оживленной. Из боковых тоннелей к Хайхельму толпой валили дварфы-работяги, усталые, взмокшие, голодные и бородатые. На лицах читалось выражение удовлетворения от хорошо выполненной работы. Обсуждали чаще дела шахтёрские или же достоинства какого-нибудь недавно открывшегося трактира, но и тему болезни, упомянутой Балином, не обошли. Правда, не было похоже, чтобы она их сильно волновала - хотя пострадавших было много, священники и целители, сбившись с ног и не спя сутками, справились. А в пограничников тут верили крепко.
Так и добрались до города. Тоннель выходил в один из внутренних пропускных пунктов, представлявших из себя крепости, способные обороняться как от внешней атаки, так и от нападения из тоннеля. Судя по многофутовой стальной плите, готовой в любой момент прихлопнуть тоннель будто крышкой, недолгого нападения. Альтернативны для нападающих были не из приятных. Как и на внешнем входе, у Валкаса возникло острое ощущение, что он находится в специальной коробке для убийства большого количества живых существ. Представить себе поток стрел, камней, кипящего масла и бьющих по площади заклинаний, льющийся на штурмующую орду орков или нежити, было совсем не сложно. Куда сложнее было представить, как кто-то прорывается сквозь этот поток смерти.
Хотя ворота сейчас были распахнуты, небольшой затор присутствовал - входящих проверяло несколько священников, явно высматривавших магические воздействия. Несложно догадаться, что увешанные магическими предметами путники вызвали их интерес, но одного взгляда на грамоты хватило, чтобы их пропустили.
В Хайхельм. Величайшую Небесную Цитадель дварфов, воздвигнутую в период их расцвета. Да, чтобы попасть во Внутренний Город нужно было пройти некоторые формальности, но и внешние стены впечатляли. Толщиной не уступающие домам Алмасе, высотой сравнимые с храмами Абсолома, они казались творением богов, титанов или магии высшего порядка, и осознание того, что их воздвигли руки смертных, наполняло сердца гордостью. Но у дварфов это ощущение величия предков смешивалось с тоской, ибо ни одно современное здание внутреннего города, многие из которых являли собой примеры вершин современного архитектурного искусства, не могло сравниться с окружающими их стенами...