Пустошь... даже нет, пустыня. Величественная пустыня, завораживающая гладь песка, соли и звенящей пустоты. Звуковой, визуальной, событийной. Настолько жестокая, что хочется рвать на себе волосы от бессилия против этих сыпучих волн кристалллов смерти, настолько прекрасная, что хочется высушить свои глаза, глядя на эти бесконечные барханы, гребни дюн, щетинки разломанных стен и тычинки металлических башен.Глядя на все это, так хотелось вспомнить что-нибудь... хоть что-нибудь. Но в голове было пусто, не звенели даже шрамы, что наверняка остались внутри черепной коробки после вчерашнего.
Так же, как и до этого, им приходилось преодолевать расстояния не только в горизонтальной, но и вертикальной плоскости - иногда количество спусков и подъемов поражало, но солтмены всегда соблюдали два правила:
-Никогда не стой на самом высоком бархане
-Никогда не давай дюнам окружить тебя в низине.
Хэнкок не знал точно, зачем они это делают - хотя догадки и были - но чувствовал, что таким образом они очень сильно снижают риски, делают этот путь безопаснее... через семь часов беспрерывного пересечения солей и пересчета пустых стен они увидели в небе эту черную точку. И она увеличивалась.
Это был... ворон. Большой, с размахом крыла метра на два, ворон. Птица кружилась над обломками зданий, что располагались на возвышенности слева от них. Этот ворон... его ведь можно съесть? Честно говоря,одними ящерицами сыт не будешь, да и наловил он их не так чтобы много за все это время... он не помнил точно, можно ли есть это, но почему бы хотя бы не попробовать? Достать бы только арбалетом...
Но Масса повел его в другую сторону. К низине. К коробам обрушившихся зданий, что приземисто жались друг к дружке в горах соли.
-Сюда, красная кровь.
Похоже, он собирается устроить там привал, переждать, спрятаться. Но от чего?
От этой птички?