Денис досадливо поджал губы и сокрушенно покачал головой.
- Вот значит как ты заговорила? Незнание закона... А сама ты этот закон давно узнала? Или уже забыла, кем была до ?
Становилось несколько мерзко от того, что люди продают себя за некие “бонусы и перспективы карьерного роста”, готовы вилять хвостом, целовать зад и называть повелителем того, кто по сути...
Широкая ладонь Якуба с силой сжала уголок спинки водительского кресла, от чего натянутая под пальцами кожа затрещала.
- Светлостью его называешь. Но сколько в нём того света? Ты говоришь, что есть разница, а ты не думала, сколько твой “Светлый и пушистый” пролил крови прежде, чем его перестали интересовать жертвы и всё вот это? Жалуешься, что кто-то может наполнить кровью Обское море, хотя кто-то успел наполнить её целый океан...
И в этом океане была кровь его родителей, его возможных друзей, близких или любимых которые стали просто каплей, ничего не значащим для кого-то ритуалом.
Денис начинал яриться. Злость колючим ёжиком подкатывала к горлу, душила тугими змеиными кольцами и стучала в висках боевым барабаном.
- Эгоцентричные, себялюбивые, выбирают личное... За руль держись, а то убьемся нахрен и будет нам стремительное возвышение, вместо ужина...
Охотник утробно зарычал, когда вместо того, чтобы следить за дорогой, Ариадна принялась наводить марафет. Хотелось самому вцепиться в руль мертвой хваткой питбуля и не дать машине, даже случайно, съехать с трассы. Вот только под локоть водителю не лезут и не говорят, сам грешен тем, что коленом руль придерживал, когда нужно было освободить руки.
Продолжил, переходя на тихий шепот.
- Потому мне и приходиться вырезать таких, как Эклааст, Унгерна и их подельников. Знаю, что прошлого не вернёшь, не вернёшь тех, кого по его Милости и Светлости в расход пустили. Историю не изменить, но можно попробовать предотвратить повторение этих событий... Хочу ли я истребить всю нечисть? Да хочу! Хочу, чтобы роду человечьему жилось спокойно. Вот только...
Погано, мерзко, внутри всё клокочет, спину саднит, голод нервы подтачивает, словно кто-то ножом по оконному стеклу ведёт, но Дэн сдерживается, медленно выдыхает.
- ... с тобой познакомился. А там, где один, там и два. Тоже ведь жить хотите. И кем я буду, начни вырезать вас только за то, что в иное верите да другими правилами живёте? Такой же тварью буду, что моих родителей на глазах убила, выпотрошила и сожрала. И помогаю тебе потому, что ты верно сказала: люди не будут разбираться, превратятся в тварей. А с тварями у меня разговор короткий. Неважно меченый, оборотень или фея, у нас один ареал обитания, начнётся полномасштабная война — сдохнут все.
А ведь действительно, нанести ядерный удар у людей ума хватит и будет без разницы кто кому принадлежал и кто кому был другом или врагом. Конечно хотелось узнать больше о том, что означает “ принадлежит мне”, но сейчас Дэн был не готов воспринимать информацию. Чувства буквально разрывали нутро на части, но в одном Денис был уверен — другом нельзя быть наполовину и если подписался, то будь верен до конца.
- Так что не дрейфь, подруга, вместе справимся. Ты не одна. С гопотой блохастой разберемся и с этой мокрощелкой тоже. Охотник я или где? А сейчас, останови машину...