Раск с трудом удержался от того, чтобы не захохотать в голос, но тихий смех, задушенный ладонью, всё-таки прорвался. Юнга, скажет тоже...
- Да, - с напускной серьёзностью кивнул он. - А потом поднимем бунт на корабле - это будет несложно, ты заболтаешь команду, а я, если что, объясню, почему тебя надо слушать. И будет у нас своя команда. Поднимём флаг... Что на флаге нарисуем, а? - он чуть обернулся. В темноте разглядеть лицо собеседника было невозможно, но рефлексы ещё жили. Странно, ему, кажется, совершенно несвойственен был такой вот почти беззаботный треп в годы вольной жизни А сейчас... Как будто не двое их было на многие метры коридоров, как будто не бродил где-то рядом огромный монстр, страшно любящий пожевать что-нибудь живое и кричащее. И он на мгновение позволил себе заткнуть въедчивого внутреннего комментатора, который упорно не хотел верить в то, что всё будет хоть немного, но - неплохо.
Руки от стены он, впрочем, не отнимал, и шаг по-прежнему был осторожен.