Горан вначале даже не понял как отключился. Под конец, он совсем сорвался, впал в раж и кого-то из нападавших пришиб. Метательные ножички, опять же, кидал налево и направо. Стыдно стало в тот краткий миг безвременья, когда все остановилось, только ради того чтобы вернуть его обратно на Торил. Он поднялся с земли, но глаза его были закрыты.
"Не сильно то я и изменился" – скорбно думал дварф, ощущая знакомое чувство присутствия. Неуловимо знакомое и в тоже время совсем другое. Что-то было в этих образах, в этих сменявшихся картинках... необъятное, сверхсильное и манящее. Какой смертный не узнает божество когда то уже поселиться в его сознании как важный гость? Горан не знал жив ли он теперь или такого было предначертанное ему померите. Обнаженные эльфийки, да? Мысленно усмехнулся дварф, хорошей шутке. И припомнил прожитую жизнь. Все его мысли и сомнения были как на ладони. Он покинул Аббатство Меча чтобы разыскать истину, чтобы самому увидеть её и решить для себя, как жить дальше точно зная что даже боги не всесильны. Но все что он делал это старался не думать об этой, главной его проблеме. Занять себя мирскими заботами, похоронить мысли за насущным. Но теперь, ощутив горький привкус смерти и вернувшись из её цепких лап, Горан невольно выскользнул из своей собственной иллюзии занятости и погруженности в события.
Он вспомнил свои размышления, вспомнил как тяжело ложились ему на плечи все и каждая не разрешенная загадка Долин. Дварф подумал что, если бы он смог видеть истину среди хитросплетений, он смог бы отыскать себе верный путь. Путь по душе. Да, для дварфа нет ничего лучше ясности и простоты! Видеть ложь и обман, словно тени в ясный день. Озаренный этой мыслью Горан открыл глаза, видя лунный свет и других наемников озаренных им.
"Элистрэя" – припомнил имя этого сияния бывший клирик бога Войны.