К огорчению звёзд, Омлет не видел, как мастер Горан только что сотворил чудо. Не то чтобы в деревне к чудесам не привыкли — то молоко скиснет, то овца в пляс пустится. Однако видеть чудеса лично Филиберту не доводилось, и после такого свидетельства на всю расу щитовых дварфов он поглядывал бы с ужасом. По счастью, именно сейчас рыжий повар с блеском проваливал ремесло дознавателя и как раз подыскивал слова для воровского вопроса.
— Бороды, — наконец ответил Филиберт.
— Хм, — глубокомысленно кивнула Триш, не понявшая, то ли товарища волнует этот вопрос, то ли бородатые воры вызывают у него доверие.
Омлет оглянулся, убедившись, что никто не последовал за ними, и свернул от ворот на протоптанную в траве дорожку, ведущую вдоль частокола. Насмешливо подняв брови, Триш нырнула за ним, спрятав руки в неглубоких карманах. Хоть и миртул, а к ночи всё ещё холодало.
— Вчерась в «Одинокой русалке» мы прознали о колдуне, который пришёл грозить капитану, — пояснил повар.
— Ах. История эспионажа и грязной любви... — Триш снова покивала, не отрывая сомневающегося взгляда от спины Омлета.
— У него была борода, если помнишь.
— Фили.
— Что? Была борода!
— Фили... Ещё немного, и я заподозрю тебя в зависти.
— Дел у меня нет, бороде завидовать! — Филиберт почесал нежный подбородок. — В общем, вечером я поговорил с парой троюродных дядюшек... и тут такое дело... попробуй-ка представить его... без бороды.
— Так.
Триш хотела было рассмеяться, но вдруг насторожилась. Она и с бородой едва ли представляла себе незнакомца, и без бороды, и как угодно ещё. «Однако...» — она не закончила мысль. Омлет сощурился, а потом начал декламировать, будто цитировал:
— Высокий. Худощавый. Волосы чёрные. Очень загорелый. Нос горбинкой. На подбородке маленький шрам.
Девушка молчала.
— Это тот вопрос, который ты задала трактирщику в «Бдительном оке», когда мы приехали сюда. И тот вопрос, который задавала в Жабьем Броде. Ты пришла к капитану, потому что ищешь кого-то.
— Коли по чести, я искала зеленщика, но заплутала, и...
— Нет уж. И сиё для меня не тайна. Я знаю трактирщиков в половине восточных Долин, а они на редкость болтливы. И признали, что говорите вы схоже.
Филиберт быстро сделал пару шагов вперёд и развернулся лицом к воровке. Глухая тропинка привела в дебри сухого после зимы орешника, который не успели срубить в рамках обновки крепостных стен. Здесь их никто не слышал. А плац оказался скрыт за плотной стеной веток.
— Борода и шрам, Триш. Убрать бороду. Добавить шрам. Понимаешь, какие подсказки мне нужны?
Конечно, девушка думала об этом. Но за пару месяцев расспросов, Триш поняла, что местные трактирщики не всегда отличают Сембию от Кормира, Кормир от Эльверсалта, а Эльверсалт от Шаармида, что им ничего не стоит принять дамарский акцент за побережный, и что наёмники и путешествующие торговцы, забравшиеся аж в другую страну, сплошь покрыты бородами, татуировками и шрамами. Она не очень обнадёживала себя.
— Но я даже не знаю, как он выглядит, Фили, — тихо произнесла она.
— Тогда зачем ты знаешь его приметы будто бейлиф, у которого казну покрали?
— Просто... просто он может знать моего брата. И, возможно, совсем не захочет об этом говорить.
— Твой брат наступил ему на ногу и не извинился? — едко спросил повар.
— Мой брат был наёмником. И погиб, что с наёмниками иногда случается. А потом про его смерть начали ползти слухи, — Триш помолчала, глядя куда-то под ноги, потом подняла взгляд на Фили. — Нехорошие слухи. Мне смогли описать одного из наёмников, с которыми брат путешествовал в последнее время, — продолжила воровка. — Он может знать правду. Вот и все подсказки.
На открытом лице Омлета чередовались то сомнение, то сочувствие. Он совсем не умел прятать эмоции, и Триш видела, что её рассказ огорчил повара.
— Извини. Я просто... ну... тот колдун родом из твоего города, — наконец промямлил Филиберт, сдавшись. — Не знаю, конеченно, насколько он там колдун, но шибко оно странно. Ты из Вестгейту, он оттудова, а теперича сэра Ричарда стращают пёс знает кем. Вот я и... извини...
Триш махнула рукой, меряя шагами укромную полянку.
— Я-то, знаешь, в Вестгейте всю жизнь прожила, — сказала она, — а наёмничья жизнь — она такая. Брат где только ни был и с кем только ни ходил. А про того его товарища говорили, что он в Ашабенфорд направлялся, и если так, то его кто угодно мог бы нанять, хоть Жентарим, хоть Илмет, хоть лично сэр Рихард.
— Наёмник ехал на наёмнике и погонял наёмником, — вздохнул Омлет. — В жизни мало разнообразия. Жаль твоего брата.
— Ага, — без особой скорби согласилась Триш. — Так что за замок ты хотел предложить?
— Есть тут один. Коли слыхала, подбивал нашенского коновала разузнать подробности. Жили, небось, богатеи и в ус не дули, — Филиберт махнул рукой, показывая, что это блюдо ещё не готово. — Но прежде замка надо с колдуном окончить. Точно не знаешь, по каким делам брат ходил? В какой ватаге, когда да где помер?