Просмотр сообщения в игре «Civilization 2.0 [System failure]»

Мог ли Цезарь, отправляя разведчиков, знать о том, что они найдут? Мог ли он догадываться, что когда его великий предшественник еще царствовал в Риме, на другом краю Апеннинского полуострова появился молодой народ иудеев? Перед которыми расступилось само Красное море, позволив им пересечь его и поглотив преследователей. Во главе которых стоял великий пророк, ведомый голосом Бога? Определенно, Цезарь ничего этого не знал.

Но Гай Юлий не был бы правителем Рима, если бы не увидел в своем открытии возможность возвысить себя и свою Империю. Разведчики, встретившие на другом конце полуострова три иудейских поселения, принесли с собой и послание от Моисея. Великий пророк, нисколько не беспокоясь о своей безопасности, известил Императора Рима о своем скором прибытии. "На то воля Божия" - такими словами завершалось его письмо, переведенное на латынь одним из разведчиков. И действительно - в скором времени к окраинам Рима вышел большой караван, в центре которого на простом муле ехал сам Моисей.

Многие советовали Цезарю взять "дикаря" в заложники и с его помощью подчинить иудеев себе. Но правителя Рима восхитило мужество и спокойствие Моисея - поэтому он принял его в своем дворце, как дорогого гостя и целую неделю встречался с ним, часами напролет ведя уединенные беседы в дворцовом парке. О чем говорили между собой император и пророк - навечно останется неразгаданной тайной. Но после первой недели пребывания Моисея в Риме Цезарь собрал внеочередное заседание Сената.

Это было поистине внушительное зрелище. Десятки сенаторов, облаченных в белоснежные тоги - и бородатый человек в простой одежде кочевника. Первые люди Рима - прославленные полководцы и богатые латифундисты - и простой иудей, устами которого говорил Бог. Цезарь и Моисей, сменяя друг друга, произнесли длинную речь. Ее суть сводилась к тому, что Рим всегда глубоко уважал богов других народов. Каждое племя, принятое под сень Римской Империи, могло рассчитывать на то, что его богам будут оказаны достойные почести. И сейчас, пришло время Риму принять под свою руку еще один народ - куда более многочисленный, чем до того. И чтобы скрепить раз и навсегда дружбу римского и иудейского народов, иудейскому Богу будет посвящен целый город. Альба-Лонга, родина Ромула и Рема, первый город, который Рим присоединил к себе. Во имя дружбы между двумя народами, в городе будет воздвигнут величайший храм за всю историю Рима. Он будет посвящен Иегове - и именно оттуда высшее духовенство иудеев будет управлять делами своей веры. Сам же город примет новое название - Ершалаим. Изумлению сенаторов не было предела. Были те, кто с восторгом поддержал эту идею - главным образом, из-за личной преданности Цезарю. Но куда больше было и недовольных - тех, кто видел в новом народе угрозу их положению и влиянию. Но выступать против Цезаря никто не осмелился - все хвалили предложенный им план, хотя и в различных выражениях.

С добровольно-принудительного одобрения сенаторов, план двух великих людей начал свое воплощение. В городках и пригородах Рима и Альба-Лонги как грибы после дождя начали расти храмы Иеговы и иудейские общины. Церковь единого Бога, поддержанная светской властью, всего за два десятилетия практически вытесняет традиционные языческие верования, а ее носители - в том числе и сами священники иудейского происхождения - занимают ключевые посты во властных структурах римских городов. В свою очередь, рядом с поселениями иудеев на другом конце Апеннинского полуострова появились колонии, активно развивавшие торговлю и обучавшие иудеев латыни. Слияние двух народов завершается официальным переименованием Альба-Лонги в Ершалаим и строительством величественного Иерусалимского храма. Казалось, Цезаря и Римскую империю ждет триумф.

Но глубоко в сердце империи зрела измена. Наиболее старые и влиятельные патрицианские семьи, вкупе с оставшимися жрецами древних богов, замышляют заговор против Цезаря. Душой заговора был энергичный Гай Кассий, но главой его считался Юний Брут, теоретик и философ, движимый не личным честолюбием, а привязанностью к республиканскому идеалу, ради которого он готов был убить Цезаря, любившего его и безгранично ему доверявшего. Около 80 человек объединилось вокруг них. Конечно, пока он на пике своей популярности, рука об руку с Моисеем - признанным лидером иудейского народа - дальше планов речи не заходит.

Но время идет. Скончался в своей постели великий пророк. Среди иудеев начинается разброд - каждый из его учеников мыслит себя первосвященником, а светского лидера у их нации нет. И тут заговорщики начинают действовать. Отложив в сторону свою неприязнь к инородцам, они прощупывают каждого из кандидатов, выясняя, насколько он готов к сотрудничеству. И найдя одного из них - Каифу, у которого при прочих равных почти нет шансов стать первосвященником, они заключают с ним сделку. На деньги патрициев и с молчаливого одобрения жрецов старой веры Каифа ведет громкую политическую кампанию, привлекая к себе внимание иудеев. Он требует больше свобод и привилегий для своего народа, обосновывая это его богоизбранностью. В это время заговорщики готовят покушение на самого Цезаря.

Это был пасмурный мартовский день. Цезарь, все еще пребывавший в печали по поводу смерти своего единственного истинного друга и первого союзника, безразлично слушал доклад очередного сенатора. Сигнал к нападению подал Луций Тиллий Кимвер, сдёрнув с Цезаря тогу. Заранее условившиеся заговорщики извлекли из-под одеяний спрятанные кинжалы и окружили императора. Никто из них не решался убить его лично - и потому они договорились заранее, что каждый нанесёт хотя бы один удар. Убить Цезаря первыми ударами не удалось - он пытался сопротивляться. Увидев среди заговорщиков Брута, Цезарь воскликнул на греческом «καὶ σύ, τέκνον» («И ты, дитя моё?»). Великий император умер от двадцати трёх ран, так и не покинув своего трона.


Захватив власть, заговорщики объявили о том, что в Риме отныне устанавливается демократическая форма правления, при которой власть будет принадлежать "достойнейшим". Разумеется, никто не упомянул о том, что достойнейшими римляне считали исключительно себя. Итогом стало восстание иудеев, в результате которой иудеями была дотла сожжена одна из северных колоний Рима. Но в итоге римское оружие усмирило наиболее горячие головы, а сенаторы, понимая безвыходность своего положения, вынуждены были поделиться толикой своей власти с иудеями. Таким образом был заключен шаткий мир, все участники которого понимали его недолговечность...

Римляне, ход 4, фаза городов.


Получатели: Ромул.