Тибериос Тайр
Небеса не услышали вопрос Тайра. Они были безразличны к сгрудившимся в канале существам, и безумный танец шпилей продолжался, и в него постепенно втягивался весь мир, окружающий эльфа. Но отчаянно сопротивляющийся разум цеплялся уже не за образы, а за воспоминания, или, вернее, память. Чей-то голос, звучащий чуть издалека, сквозь сплетающийся из приглушенных голосов и громкого шепота гул, отдающийся эхом в большом помещении, говорил:
- Миры, лишенные течения времени, крайне опасны. Эмпирических свидетельств немного, ибо, как вам известно, для способного на подобное путешествие мага подобный риск нередко неприемлем, но как «О пространствах внешних, внутренних и иных» говорит нам, течение индивидуального пространственно-временного континуума субъекта без должной защиты всецело зависит от свойств мира. Адан Криолис разделяет адаптацию на три категории – нулевую, частичную и полную. При нулевой субъект сохраняет свое собственное течение, в некоторых случаях с небольшими изменениями. При частичной его биологическое течение подстраивается под мир, в то время как ментальное остается в большей степени неизменным. Это проявляется в остановке процессов старения, естественных потребностей в виде жажды и голода, замедлении или полном прекращении развития болезней… Полная адаптация приводит к слиянию субъекта и пространства-времени мира, примерно так же, как муха сливается с янтарем. Если не будут предприняты меры по спасению или не произойдет нарушение законов пространства, незадачливый странник между мирами может застыть там навеки.
Голос затих в эхе последнего слова, и небеса притянули к себе эльфа, а состоящие из геометрических фигур шпили оказались совсем рядом, заставив его невольно отшатнуться. Следующий цикл перемены расстояния швырнул Тибериоса обратно в канал, выворачивая желудок наизнанку морской болезнью. Сквозь шум в голове вновь пробились слова где-то, когда-то, возможно рассуждающий о свойствах иномировых пространств.
- Статичные миры представляют собой загадку, не меньшую чем пространства с застывшим течением времени. Они производят меньшее впечатление на путешественников, чем хаос высокоморфичных миров, но, если подумать, гораздо сложнее сохранять неизменность, чем поддерживать динамику. Неподвижность и сосредоточенность сложно поддерживать, не так ли, Тибериос?
На короткое мгновение эльф ощутил некоторый дискомфорт, будто его поймали за чем-то не слишком достойным. А потом ненормальный мир совершил еще одно сальто-мортале и его вырвало.
Алистер
Хотя и казалось, что жидкость обжигает горло, Алистер знал, что это не более чем иллюзия восприятия. Секундное раздражение нервных окончаний, и никаких реальных повреждений тканей. Мир застыл на секунду, после чего рванулся вперед, приобретая какую-то повышенную резкость. Нельзя было даже сказать, что он стал видеть лучше – просто способности мозга воспринимать и обрабатывать информацию скачкообразно увеличились. Но, как обычно (откуда-то об этом Алистер знал), пришла расплата – руки налились какой-то тяжестью, и вес одежды стал внезапно ощутим.
Но это уже отходило на второй план. Небо приковало к себе внимание, и ясно было, что оно хранит не только ответы, но и бездну другого, великого и непостижимого знания. И, на секунду, перед Алистером приоткрылись тайны вселенной. Он понял, почему небо остановилось, какую роль в этом сыграли чудовищные шпили, и что может находиться у их подножий. Он понял, как они сюда попали, и тайную суть перемещения, после осознания которой ни один смертный не сможет спасть спокойно. Он почувствовал дрожь времени, проходящую по каналу и посмертную жажду мести тех, кто его строил и сгинул бесчисленные эоны назад.
А затем милосердный разум выжег эти знания вспышкой ужаса, создав барьер, отделивший Алистера от запретного чистым страхом и бросивший его в паническое бегство. Где-то на задворках сознания вертелись простые, человеческие предположения, проистекавшие не из откровений чего-то запредельного, а из ранее полученных знаний, но донести их до спутников или, хотя бы, разобраться в них было сложно.
Зиги Робинсон
Везение. Иначе назвать тот факт, что Робинсон оказался при оружии и броне в этой ситуации, было нельзя. Хотя всю эту ситуацию можно было назвать "везением", только в переносно-саркастическом смысле. Приготовившись отражать нападение, полурослик замер, вперившись в туман, в котором, судя по всему, и скрывалась главная угроза. Увы, ничего помимо смутных очертаний человеческой фигуры различить фехтовальщику не удавалось, пока не стало слишком поздно. Из внезапно оказавшейся прямо перед лицом стены тумана протянулась длинная, закутанная в обрывки чего-то куда более похожего на плоть, чем на ткань, рука. Вцепившись в плечо Зиги она рванула его к себе с такой силой, что полурослик скрылся в желтой пелене раньше, чем кто-нибудь успел отреагировать.
Триш Скарборо
Но кое-кто успел разглядеть больше, чем остальные. Страх может как притуплять чувства, так и обострять их до предела, и Триш увидела, что именно утащило халфлинга. Рука принадлежала существу, которое очертаниями напоминало человека, но, как и все в этом мире, было неправильным. Слишком высокое, слишком гибкое, с неправильными пропорциями и чуть нарушенной симметрией. Или же просто иной, непривычной людскому взгляду, но по-своему правильной соразмерностью. Понять, имелась ли у твари кожа, или то красное, что проглядывало сквозь прорехи в истлевшей одежде телесного и желтого цветов, было неприкрытым мясом, Скарборо так и не смогла. Возможно, из-за этой самой одежды – куда больше напоминавшей обрывки человеческой плоти и кожи, и, казалось, обладавшей собственным подобием жизни. Ветра не было, но "ткань" медленно колыхалась, а десятки серых, замаранных кровью лент, в которые превратился плащ, тянулись, подобно кошмарным щупальцам, к окружавшим Триш живым существам, и слишком послушно туман следовал их движению, чтобы заподозрить случайное совпадение.
И еще одну деталь заметила Скарборо до того, как Зиги пропал в тумане. Тяжелый браслет кандалов с обрывком цепи на руки твари.
Но думать о том, что он значил, времени не оставалось. Обманчиво медленный туман уже подползал к самым ногам…
Квинт «Шрам»
Прежде чем отступить, прежде, чем туман сожрал разделяющее их пространство, а скрывавшаяся в нем тварь утащила храброго коротышку, "Шрам" успел рассмотреть следы. Их следы – сомнений в этом не оставалось, поскольку других не было, и вели они прямо к ногам самого Квинта и его собратьев по несчастью. Но, одновременно, следы эти были чужими – человек не мог вспомнить, как они появились и, поняв, какие действия они отражают, не мог представить себе, при каких обстоятельствах они появились. Точнее, мог, но не видел ни себя, ни окружающих в этих обстоятельствах.
Цепочка следов, исчезавшая под ногами блюющего эльфа, начиналась в странной формы углублении на песке, повторяющем контуры человеческого тела за исключением рук. Песок под последними был раскидан так, что образовались углубления примерно в четверть круга. Ассоциация не заставила себя долго ждать – это выглядело, как будто малый ребенок бухнулся в снег и движениями рук и начал создавать подобие крыльев. Вот только вместо снега был песок.
Халфлинг ползал на четвереньках по кругу. Перед тем, как встать и пойти, женщина лежала на боку и рисовала пальцем в песке спиралевидные узоры. Человек в очках и с седыми прядями в волосах пытался забраться на стенку канала, падал, пытался снова – сложно было судить, сколько раз. Другой, стоящий сейчас рядом в каком-то странном ступоре, пытался что-то прихлопнуть – отпечаток ладони был глубоким, и вряд ли образовался от одного-двух ударов, да и отброшенный на возвратном движении песок подтверждал это предположение. Сам же Квинт сопротивлялся. Так, как будто он стоял на четвереньках, и кто-то давил на его голову или спину. Глубокие отпечатки колен и рук, разбросанный, будто в борьбе или судорогах песок…
Не думать об этом было сложно. Но думать об этом не было времени. Намерения существа, скрывавшегося в тумане, стали очевидны, как и то, что предусмотрительность "Шрама" оправдала себя. По меньшей мере, у него была фора. И выбор – повернуть направо или налево. Отступив прямо к развилке, он смог разглядеть, что через полсотни футов оба ответвления уходят вглубь, в какие-то подобия тоннелей. Не полные – стенки канала сужались, но не смыкались, оставляя щель, сквозь которую было видно небо.
Вернон
Полурослика утащило нечто. Человек в очках в панике бежит куда-то. Женщина на месте застыла. Эльфа рвет после взгляда на небо. Толчок в плечо от высокого человека со шрамом. Надо решать – что делать. Никто и не подскажет правильный ответ.